Герман Дейс - САКУРОВ И ЯПОНСКАЯ ВИШНЯ САКУРА

- Тебе за этим зерном даже не надо будет в Лопатино ехать, - сообщил приятную весть Мишка, - я его тебе сам привезу, потому что людям помогать надо, а ты, тем более, в таком положении, что…

- Ты привезёшь, - ухмыльнулся Жорка, поднимая свой стакан. – Зерно этого урожая в свои закрома ссыплешь, а Косте привезешь то из своих старых запасов, что крысы не доели. Ась?

- Ну, зачем же, - не смутился Мишка.

«Если бы здесь был Семёныч, он обозвал бы Жорку некультурным человеком», - ни к селу, ни к городу подумал Сакуров и выпил свою дозу. Самогон ударил по организму обжигающей вонючей волной, и Константин Матвеевич потянулся за салом.

- Тоже мне, добренький выискался, - не отставал от Мишки Жорка. – Скажи: гараж строить собрался, вот и намылился в отпуск, пока белые мухи не полетели. А Витьке вообще весь год в отпуске бы сидеть, да баба не позволяет.

- А вот бабу мою ты не тронь, - заерепенился Витька.

- Что?!

- Бабу, говорю, не тронь, а то, в самом деле, чево ты, Жорка, постоянно против мене и бабы моей баллон катишь? – искательно залебезил Витька.

- Засохни, гандон, а то не поленюсь ещё раз тебя с крыльца спустить.

- Вот именно, - встрепенулся Мироныч. – Повадился угощаться на халяву. А ещё у меня морковку расшатывает, и коровьи лепёшки во двор подбрасывает. Я каждый день в них вляпываюсь… Между прочим, уже две пары новых итальянских кроссовок испортил…

Сакуров поперхнулся салом, а Жорка заржал. Варфаламеев тоненько хихикнул и спросил:

- Одна пара – это, наверно, та, о которую я сегодня споткнулся и чуть голову не расшиб?

Приятели, Жорка, Сакуров и Варфаламеев, дружно посмотрели в прихожую, где валялась задубелая обувь старого хрыча Мироныча. состоящая из обрезков резиновых с кирзовыми сапог и валенок.

- Так ты будешь работать? – спросил Сакурова Мишка.

- Да, с тебя, между прочим, причитается, потому что ты и за меня целую месячную зарплату получишь, - напомнил Витька, закуривая очередную папиросу.

- Я тебе так причтусь, что будешь на пару с Миронычем вставные челюсти подтачивать, - пообещал Жорка. – Благодетели хреновы… Короче: чтоб завтра с утра тут был зоотехник. И, пока я не увижу договор, никто ваше вонючее стадо пасти не будет. Я ясно выражаюсь?

- Ты так, значить? – обиженно запел Мишка. – Тогда пусть Гришка за двоих сторожит.

- А вот сторожить будет точно Костя, - возразил Жорка, - потому что эту работу ему Семёныч завещал.

Семёныч, разумеется, ничего такого Сакурову не завещал, но откуда было об этом знать Мишке? Ему мог бы наябедничать Мироныч, но и он ничего не знал.

- Что значить – завещал? – по-бабьи заголосил Мишка. – Это, абось, не частная лавочка, а целое акционерное общество. Кого назначит, тот и будет работать.

- Семёныч у вас официально устроен? – поставил вопрос ребром Жорка.

- Официально, - согласился Мишка.

- Больничный ему ваше общество оплатит?

- Больничный? – растерялся Мишка.

- Да.

- Ну, так это…

- Ага! Ваше общество, прежде чем официально назначить на работу Гришу, должно будет потом оплатить больничный Семёнычу. А так как ни одна ваша акционерная собака и не подумает оплачивать никаких больничных, то вашему обществу будет выгодней считать, что Семёныч продолжает, как ни в чём не бывало, работать. То есть, в виде того, кого он завещал, а не того, кого назначит пастух Мишка в ущерб интересам акционерного общества.

- Ну, ты это… тут наплёл, - стал отдуваться Мишка.

«Ещё бы, - одобрительно подумал Сакуров. – Всё-таки недаром Жорка два института завалил».

- Итого, - сказал Жорка, - или завтра с утра приезжает зоотехник с договором, или вы по-прежнему пасёте своё вонючее стадо.

Жорка знал, что свободных нормальных людей, способных пасти акционерное стадо, в акционерном обществе нет. А тех забулдыг из бывших колхозников, болтающихся без дела между Лопатиным и Угаровым, акционеры не захотят нанимать сами.

- Да когда ж этот договор составят!? – заныл Мишка. – Это ж завтра опять придётся целый день пасти, а у меня уже полкуба раствора заказано…

- А раньше ты о чём думал? – усмехнулся Жорка. – Ничего, завтра с утра встанешь пораньше, разбудишь зоотехника и – составляйте договор. Контора, я знаю, у вас с семи работает. Только не напортачьте – я всё сам проверю и, если что не так, будешь с засохшим раствором упражняться…

Действие самогона не замедлило сказаться. Поэтому, когда Сакуров завалился спать без чего-то девять вечера, он без лишних проволочек очутился там, где решил прикорнуть после памятной прогулки в компании чайникообразного домового. Вернее, так Сакуров почему-то решил сам, хотя место оказалось не совсем тем. В общем, Константин Матвеевич «проснулся» в стеклянном гроте причудливой формы в виде кухонного крана, если смотреть на него изнутри. Рядом посапывал домовой, нормальный замшелый мужик в лаптях и борцовском трико времён Поддубного. Там и сям валялись барабашки, они же злыдни, и походили они на нормальных российских чиновников новейшей формации. То есть, конкретному описанию они не поддавались, но вид имели отталкивающий. Вернее, издали они смотрелись как бы прилично, но вблизи…