Олег Анисимов - О воле и «свободе воли»

Очень важно не отождествлять системный и структурный подходы. Именно сведение к структурному анализу стало характерным в методологии ХХ века (Л. фон Берталамфи и др.), хотя подход А.А.Богданова был более соответствующим системному (см. подробнее: Анисимов 2002 б).

Парадокс состоит в том, что еще Аристотель рассуждал о любом «нечто» как о совмещении «формы» и «материи»(1976). К материи относимы структуры, тогда как именно формы предопределяют бытие структур.

Еще ранее Платон в учении об идеях подчеркнул собственно функциональные основания форм и этим требования к структурам стал трактовать от имени первоначала, «идеи идей» (1974). Тем самым, подлинная причинность связывается с функцией «нечто», а совмещение с исторической конкретностью функция конкретизируется до формы. Материя, подстраиваясь к требованиям функционализированной формы, приобретает сущностное соответствие. Поэтому структурные разработки, к которым можно отнести огромное количество концепций воли, не обладают сущностной основой и лишь схватывают сложившееся на периферии бытия «нечто».

Но тогда и нужно задавать функцию, «вечную и неизменную» в понимании Платона, воли или иного механизма. Лишь затем функция конкретизируется с учетом реальных прототипов превращаясь в функциональную форму воли, материализуемую реально наблюдаемыми или предполагаемыми, но возможными, явлениями, «субстанцией».

Функциональное «место» для волевого проявления появляется при необходимости самокорректирования в связи с самоотклонением от реализации фиксированной нормы (социокультурной, деятельностной, культурной, духовной и т. п.) под воздействием препятствий, возникших на пути реализации нормы.

Отсюда вытекает, что норма субъектом воли понимается, осознается, мыслится, что ход реализации уже налажен и предполагает самоконтроль, рефлексивное сопровождение, что сознавание своего участия уже происходит на основе самосознания, что значимость нормы и положительное самоопределение уже существует, сохраняется в различных условиях реализации нормы.

Многие механизмы психики, результаты трансформации первичных состояний психики и механизмов, прошли путь социализации и окультуривания. Однако как это связано с моралью, нравственностью, явлениями долга, совестливости и т. п. остается еще предметом дополнительного рассмотрения. Важно то, что до прямой необходимости воли как проявления и как механизма, в который вовлекаются в различных функциях готовые механизмы психики, до нее нужно «дойти». Лишь после этого можно следить за волей, ее участием во взаимодействиях с иными механизмами психики и в получении целостного социокультурного, деятельностного, культурного, духовного эффектов.

Разобравшись в появлении функции, мы можем «заполнять» функциональное место различной и соответствующей «материей» (по Аристотелю), которая должна быть «уподобляющейся своей идее» (по Платону), теряя свою самозначимость в пределах участия в волевом явлении. Только с этого момента и начинается путь в исследовательские программы по волевой тематике, соотносясь с научной историей изучения воли.

Сложившееся «нечто» как механизм воли обладает типовыми группами свойств.

1. С одной стороны, эти свойства группы «в-себе» бытия, связанные с воспроизводством механизма воли.

2. С другой стороны, это свойства группы «для-иного» бытия, вязанные с реагируемостью и подчиненностью внешней необходимости в реагировании.

3. С третьей стороны, эти свойства группы «для-себя» бытия, связанные с реагированием на внешние необходимости, но в пределах самосохранения.

4. С четвертой стороны, это свойства группы «для-в-себе» бытия, связанные с развитием механизма воли.

Реальное явление волевого поведения следует трактовать с четырех точек зрения. Но это означает, что аналитик, психологический мыслитель, соблюдает общекультурные требования построения мысли, введения констатирующих, подтверждающих, опровергающих, прогнозирующих, проектирующих и т. п. суждений, заключений. В пределах таких требований на мыслительном «поле» различаются субъекты и предикаты мысли, их соотнесения и коррекции, либо субъекта в подстройке к предикату, либо предиката, в подстройке к субъекту мысли.

Различаются и функциональные места в рефлексивном пространстве, в котором работает мыслительный механизм, а вторично, механизм оценки и субъективного самоопределения. Все вышеуказанное следует моделировать и отрабатывать, осваивать любому психологу. Тем более что новые типы тренингов и игр позволяют все технологично строить и перестраивать (см. также: Анисимов 2005 б, 2007). Само игровое моделирование обеспечивает постановку и решение как коррекционных, так и исследовательских, диагностических задач и проблем.