Вадим Розин - Эзотерический мир. Семантика сакрального текста

В трактовке и понимании одиночества Н. Бердяев и Кришнамурти решительно расходятся. Для Кришнамурти одиночество — это дверь в истинную Реальность, это встреча с самим собой, это выход к Благословению. Каждый человек, считает Кришнамурти, должен пройти опыт творческого, очищающего, разрушающего (не человека, а его иллюзии) одиночества. Истинное одиночество наступает тогда, когда мозг «замолкает», затихает, но остается активным, сенситивным (чувствительным). Кришнамурти так пишет об одиночестве:

«Отрицать, стоя наедине с самим собой, без завтрашнего дня, без будущего; стоять в одиночестве, не будучи связанным ни с каким видом деятельности, ни с каким принципом поведения, ни с каким опытом — вот что важно…

Если человек прошел через это одиночество, как проходят через обыкновенную дверь, тогда ему становится ясно, что он и одиночество едины, это одно целое. Человек — это пепел, бывший некогда пламенем. Это абсолютное одиночество за пределами всякого действия. Из этого одиночества, из этого пепла рождается новое движение. Это то состояние, при котором все влияния, все воздействия, все формы поиска и стремления к достижению прекратились и совершенно естественно. Это смерть всего известного. И только тогда приходит то, что не может быть познано…

Только в состоянии одиночества может проявиться полнота действий и сотрудничества, ибо любовь всегда целостна…

Любая форма конфликта разрушает сенситивность мозга… Единственно, что он может сделать, — это стать абсолютно спокойным, полностью затихнуть. Это состояние покоя не есть остановка, лень. В этом негативном состоянии он перестает быть мелким…, он становится тем, что он есть: механистичным, изобретательным, способным к самозащите, расчетливым… И тогда приходит необъятность…

Существует «мышление», рождающееся из полного опустошения ума, в этой пустоте нет центра и поэтому возможно нескончаемое движение («ноток, река без времени»). Из этой пустоты рождается творчество…

Мозг — удивительно сенситивное оружие — никогда не находится в состоянии бездействия. Он непрерывно получает впечатления, истолковывает их, складывает про запас; он никогда не затихает, не засыпает. Он занят выживанием и безопасностью: унаследованные от животного мира реакции, его боги, законы морали и способы самозащиты, его честолюбие, делания, принуждения и приспособляемость являются потребностью для выживания и безопасности. Будучи высокосенситивным, мозг с его механизмом мысли культивирует время, день вчерашний, день сегодняшний, и множество дней завтрашних; это обеспечивает ему возможность откладывать и завершать; откладывание и завершение являются продлеванием самого себя. Но во всем этом всегда присутствует страдание; из этого возникает устремление в верование, в догмы, в действие и в многочисленные разновидности развлечений, включая религиозные ритуалы…

Мысль ни при каких условиях не в состоянии понять и сформулировать целостность жизни. Только когда мозг и его мысли абсолютно затихают, не находятся в сонном состоянии, не подавлены дисциплиной, принуждением, не загипнотизированы — только тогда приходит осознание целого. Мозг, который так необыкновенно сенситивен, может затихнуть, оставаясь сенситивным и бдительно внимательным с ширью и глубиной, но абсолютно спокойным. Когда прекращаются время и его измерения, лишь тогда приходит видение целого, непостижимого».

Из этого высказывания можно сделать вывод, что все-таки остатки психотехники йоги сохраняются и у Кришнамурти. Что означает требование к мозгу полностью успокоиться и в то же время быть сенситивным, активным, творческим? Не абсурдное ли это условие? Нет, ведь требование полностью успокоиться относится к обычным ощущениям, желаниям, реальностям, а требование быть сенситивным и активным — к тем, которые придут на смену обычным. А что приходит на смену оттесненным или же «размонтированным» реальностям и ощущениям? Те, которые остались у человека; в этом случае мозг начинает питаться впечатлениями из глубины «Я», из опыта личности, из высших его реальностей. Заставляя человека осознать свою обусловленность, переосмыслить свою жизнь, Кришнамурти фактически указывает на необходимость для него отказаться от тех реальностей, которые разрушают жизнь, и поддержать, усилить другие, высшие, по его мнению, реальности, дающие жизнь. Опыт же одиночества иди то, что Кришнамурти называет медитацией, необходим, чтобы подчинить всю жизнь человека высшим реальностям, чтобы они полностью питали мозг, замыкали собой горизонт сознания.