Дэвид Чалмерс - Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории

Подобное предложение рассматривает Керратерс (Carruthers 1992), доказывающий, что доступность для рефлексивного осмысления естественно необходима и достаточна для квалитативного чувства (похоже, правда, что Керратерс имеет в виду более сильную разновидность доступности, так как армстронговский невнимательный водитель грузовика не удовлетворяет его критерию). Поскольку он четко заявляет, что эта связь лишь естественно необходима, его предложение кажется нередуктивным, хотя при этом он характеризует этот взгляд как физикалистский. В частной беседе сходное объяснение выдвигал и Алвин Голдман, но не в качестве редуктивной концепции, а для характеристики сознательных состояний привычных систем.

Различение первоуровневых регистраций и первоуровневых суждений параллельно различению Дретске (Dretske 1995) феноменальных и доксастических разновидностей когнитивных состояний. Вторая соответствует мнению системы о вещах, первая — способу репрезентации вещей системе. Конечно, между моей схемой и схемой Дретске есть существенное различие, и состоит это различие в том, что Дретске является, по сути, редуктивным функционалистом (на деле редуктивным телеофункционалистом), отождествляющим переживания с (телео)функционально определенными первопорядковыми регистрациями. Я против этого отождествления по стандартным причинам, но тем не менее остается правдоподобным, что переживания соответствуют первопорядковым регистрациям. Моя схема попросту содержит дополнительное различение, допуская три различных типа состояний — суждения, регистрации и феноменальные состояния, причем регистрации и феноменальные состояния оказываются скоррелированными, но различными, тогда как Дретске признает два вида состояний: суждения и феноменальные состояния, не проводя даже концептуального различия между феноменальными состояниями и соответствующими им регистрациями.

Существует громадное множество интересных вопросов относительно типа репрезентативного содержания, имеющегося в первопорядковых регистрациях, создающих осведомленность, и о типе содержания, параллельно имеющегося у соответствующих переживаний. Проблемы, связанные с содержанием, не имеют принципиального значения для моего обсуждения, так что здесь я лишь кратко коснусь их, хотя они относятся к числу наиболее глубоких и тонких вопросов об опыте и заслуживают гораздо более детального рассмотрения в другом месте.

Главной характеристикой содержательной стороны осведомленности и опыта является то, что содержание здесь, как правило, неконцептуально — это содержание, не требующее, чтобы агент обладал понятиями, которые могли бы использоваться для характеристики этого содержания. Правдоподобным, к примеру, кажется, что простая система — к примеру, собака или мышь — могла бы иметь детализированные переживания цвета с соответствующими детализированными репрезентациями цветовых различий в когнитивной системе, обладая при этом лишь простейшей системой цветовых понятий. Сходным образом и у людей состояния сознания и осведомленности при восприятии музыки нередко оказываются наделены содержаниями, выходящими далеко за пределы имеющихся у них музыкальных понятий.

(Обсуждение неконцептуального содержания см. в (Crane 1992, Cussins 1990, Evans 1982, Peacocke 1992.) В литературе, похоже, есть консенсус относительно того, что содержания опыта неконцептуальны. Исключением является позиция Макдауэлла (McDowell 1994), доказывающего на основании нашей способности реидентифицировать переживания с помощью таких понятий, как «этот оттенок», что всякое опытное содержание концептуально. Неясно, однако, нужна ли эта способность для обладания переживаниями: правдоподобным, к примеру, кажется, что некоторые тонкие аспекты музыкального опыта у некоторых субъектов (к примеру, небольшие изменения тональности) могли бы вообще не допускать концептуализации и ре идентификации. Другим примером являются переживания животных. Макдауэлл, похоже, с радостью принимает вывод о том, что животные лишены опытных переживаний, но кому-то могло бы показаться, что в данном случае modus tollens выглядел бы по крайней мере не менее убедительным, чем modus ponens. И даже если бы пришлось принять точку зрения Макдауэлла, думаю, что некое подобие соответствующей дистинкции могло бы быть восстановлено под видом двух степеней концептуального содержания.)

Конечно, между понятиями и сознанием может иметься какое-то каузальное отношение; концептуальные изменения нередко оказывают значительное влияние на характер опыта. Но подобные концептуальные ресурсы не кажутся тем, что требуется для сознательного опыта. Это верно и для осведомленности, в той мере, в какой она параллельна сознанию. Содержания, репрезентированные первопорядковыми регистрациями, соответствующими сознательным переживаниям, к примеру, в визуальном восприятии не требуют соответствующих богатых концептуальных ресурсов. Так что содержания опыта и осведомленности в целом более примитивны, чем содержания суждений, которые при наиболее естественном рассмотрении должны трактоваться как концептуальные.