Г Шпет - Эстетические фрагменты

"Пес", конечно, ясен,

Поджавший хвост, паршивый пес,

пристал к товарищам, отстав от благодетеля,

...Скалит зубы - волк голодный

Хвост поджал - не отстает

Пес холодный - пес безродный...

Христос все же не так-то ясен. Твердо одно: "максималистическая реалистичность". Стало быть, внешность - знак? Но какой же: цель или видение? По-видимому, видение!

- Кто еще там? Выходи!

........................................

- Кто в сугробе - выходи!..

........................................

- Эй, откликнись, кто идет?

- Кто там машет красным флагом?

........................................

- Кто там ходит беглым шагом,

Хоронясь за все домами

Чего же видение и знак и символ? Не трансцендентного "ничто", а прежде всего собственного сознания, совести. И это двояко: (1) как - "во имя Христа" и (2) как укор - "что же делаем"? В первом ничего антихристианского нет. Христианство одинаково осуществляло во имя Христа и убийство и социализм - последнее не как экономический план - хотя бывало и такое, - а просто в виде игры на худших струнах человеческой души, vulgo, как утверждение забитого, нищего, убогого, жалкого, больного, и притом превыше энергичного, талантливого, сильного, бодрого, здорового. Так, антихристианского или нехристианского в этом ничего не было бы, но была бы неправда реальная, а потому и символическая. У нас и до революции Христос отождествлялся с "попом". В этом своеобразный демократизм православной русской церкви. И у римских католиков и у греческих Церковь - Христос, но у первых папа, у нас поп (все равно, иерей, архиерей, при случае и диакон, хотя, конечно, и тепло: "батюшка"). Там сосредоточенно, здесь дистрибутивно.

Помнишь, как бывало

Брюхом шел вперед,

И крестом сияло

Брюхо на народ?

В результате, "долой папу" ничего серьезного не обозначало: протестантский маргарин, а "долой попов" стало означать "долой Христа". Но так как укол совести - в венчике из роз - все-таки, и с малолетства, - то как же отогнать навязчивое видение?

- Ишь, стервец, завел шарманку,

Что ты, Петька, баба что-ль?

- Верно, душу наизнанку

Вздумал вывернуть? Изволь!

- Поддержи свою осанку!

- Над собой держи контроль!

И снова, и снова, и снова - беспокоящее видение, и все настоятельнее тревога, что видение - действительность, та самая разрушаемая и разрушающая действительность.

- Все равно, тебя добуду,

Лучше сдайся мне живьем!

- Эй, товарищ, будет худо,

Выходи, стрелять начнем!

Действительное выстрелов не боится. Знак, слово, имя - всегда действительны, всегда реальны. Одно только имя - и видение оплотнеет. "Здраво рассуждая", раз отвергнут Сам, должно быть и Имя "изъято" - может быть, с затаеннейшею, "завиральною" мольбою к Нему же о снятии бремени с души...

- Ох, пурга какая, Спасе!

- Петька! Эй, не завирайся!

От чего тебя упас

Золотой иконостас?

Бессознательный ты, право,

Рассуди, подумай здраво

Значит, все "долой" - в "бессознательность": и Его, и Имя, и просто голос совести человеческой!.. Здесь-то рука и хватается приподнять завесу... Что за нею предстало Блоку? Холодное ничто, о котором поэт не говорит, да и сказать о ничто нечего. Лишь проникает в душу беспредметный ужас, рождающий отчаяние перед невозрождением, отчаяние от того, что все - понапрасну, отчаяние, что в самой революции - старый быт, "старый мир, как пес паршивый"... И, вдруг, в самом деле, не видение есть действительность, а трансцендентное, нами гипостазированное, наше старое нигилистическое ничто? Значит, оно - не кошмар и впредь останется?.. Есть у Блока две обнадеживающие строки:

Трах-тах-тах! - И только эхо

Откликается в домах...

Только вьюга долгим смехом

Заливается в снегах.

Заливается смехом злобным, торжествующим, издевательским? - Нет, едва ли! Но тогда этот смех не над провалом и бездною, а только над легкою неудачей, над смешною ошибкою: само "трах-тах-тах" по действительному видению - не действительно, не реально, иллюзорно. В этом - надежда. Ошибался поэтому и тот, кто говорил "вполголоса": "- Предатели! - Погибла Россия!" Ошибался, Россия не погибла.

Новая действительность не может быть романтическою реставрацией Москвы, ибо почему же и для чего же была революция? И всякое Возрождение патриотично. Вопрос только в том, будет ли оно европейским? Христианство довело свою культуру до кризиса. В этом признаются называющие себя христианами. Условно противопоставление культуры и цивилизации, но, раз оно сделано, всмотримся в него. Христианская культура дошла до христианской цивилизации. Крестом осеняли и святою водою кропили не только человеческие лбы, но и стальные машины. Культуру изгадили цивилизацией - в этом каются, но не раскаиваются. Не раскаиваются - это видно из того, что в жалобах на "кризисы" взывают о спасении к востоку. Где же на Востоке культура? Восток, как и все мировое варварство, способен только к восприятию, к усвоению, а может быть, и к творчеству, цивилизации. Инженер с раскосыми глазами - в этом ничего противоестественного, но Платон, Эсхил, Данте, Шекспир, Гегель с раскосыми глазами - мотив из Гойи.