Мераб Мамардашвили: Очерк современной европейской философии

М. К., видимо, отсылает к следующему пассажу: «Объективный человек есть орудие; это дорогой, легко портящийся и тускнеющий измерительный прибор, художественной работы зеркало, которое надо беречь и ценить; но он не есть цель, выход и восход, он не дополняет других людей, он не человек, в котором получает оправдание все остальное бытие, он не заключение, еще того менее начало, зачатие и первопричина; он не представляет собой чего‑либо крепкого, мощного, самостоятельного, что хочет господствовать: скорее это нежная, выдутая, тонкая, гибкая литейная форма, которая должна ждать какого‑либо содержания и объема, чтобы „принять вид“ сообразно с ними, — обыкновенно это человек без содержания и объема, „безличный“ человек» (Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / Пер. Н. Полилова // Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. С. 329).

Имеется в виду совместная работа Рассела и Уайтхеда «Принципы математики» (1910–1913).

Первая работа Ясперса, в которой затрагиваются философские вопросы, — это «Психология мировоззрений» (1919).

В 1900 г. была опубликована ч. I «Логических исследований», в 1901 г. — ч. II. Статья «Философия как строгая наука» была опубликована в международном журнале по философии культуры «Logos» (1911. № 3; в русском издании журнала — 1911. № 1).

Андре Бретон (1896–1966) — врач по образованию, поэт, теоретик и основоположник сюрреализма. Для Бретона языковые и мыслительные формы, санкционированные социумом, являются искусственной остановкой процесса порождения и столкновения значений, который сохраняет свою естественную спонтанность в раннем детстве или в сновидении. Он говорит о преображении поэтического языка: «Мы вдруг стали бояться слов: внезапно обнаружилось, что наше привычное к ним отношение как к чисто вспомогательным средствам бесконечно устарело. При этом одним казалось, что постоянное употребление чересчур оттачивает и возвышает слова, другие же считали, что по самой природе своей слово вполне достойно участи лучшей, нежели нынешняя, — иначе говоря, им следовало дать полную свободу. „Алхимию слова“ сменила настоящая химия. Она прежде всего взялась разграничивать признаки слов, лишь один из которых — основной смысл — можно отыскать в словарях. Речь шла о том, чтобы: 1) рассматривать слово как вещь в себе и 2) в мельчайших деталях изучать взаимодействие слов. Лишь ценой подобных усилий можно было вернуть языку его истинное предназначение — что для некоторых, в том числе и для меня, могло бы стать невероятным прорывом в познании, расцветить нашу жизнь совсем иными красками» (Бретон А. Слова без морщин / Пер. С. Дубина // Иностранная литература. 1996. № 8).

Автоматическое письмо — письмо, не направляемое сознательной волей пишущего (в состоянии транса или при душевной болезни), привлекало внимание психологов и психиатров конца XIX в. По мнению Бретона, автоматическое письмо — основополагающая практика сюрреализма, делающая его формой радикального освобождения сознания и выявления полноты его возможностей. В «Манифесте сюрреализма» (1924) Бретон описывает ее так: «Будучи по‑прежнему увлечен в то время Фрейдом и освоив его методы обследования, поскольку во время войны мне доводилось применять их при лечении больных, я решил добиться от себя того, чего пытаюсь добиться и от них, а именно возможности более быстрого монолога, о котором критическое сознание субъекта не успевает вынести никакого суждения и который, следовательно, не стеснен никакими недомолвками, являясь, насколько это возможно, произнесенной мыслью. {…} Итак, я определяю его раз и навсегда:

Сюрреализм, м. Чистый психиатрический автоматизм, имеющий целью выразить, или устно, или письменно, или любым другим способом, реальное функционирование мысли. Диктовка мысли вне всякого контроля со стороны разума, вне каких бы то ни было эстетических или нравственных соображений.

ЭНЦИКЛ. Филос. терм. Сюрреализм основывается на вере в высшую реальность определенных ассоциативных форм, которыми до него пренебрегали, на вере во всемогущество грез, в бескорыстную игру мысли. Он стремится бесповоротно разрушить все иные психиатрические механизмы и занять их место при решении главных проблем жизни» (Называть вещи своими именами / Пер. Л. Андреева и Г. Косикова. М.: Прогресс, 1986. С. 54–56). Опыты автоматического письма составили совместный текст А. Бретона и Ф. Супо «Магнитные поля».