Борис Мееровский - Гоббс

Во-вторых, аналитический метод Гоббса, хотя и опирается на опыт (не случайно поэтому Гоббс называл его в отличие от априорного синтетического метода методом a posteriori), сводится по существу к логическому анализу чувственных данных и не идет дальше этого. В нем отсутствует то, что составляло сущность и специфику бэконовской индукции, а именно обобщение эмпирического материала, осуществляемое посредством ряда логических операций. Во всяком случае «такая форма индукции, которая производила бы в опыте разделение и отбор и путем должных исключений и отбрасываний делала бы необходимые выводы» (17, I, 75), осталась вне поля зрения Гоббса.

Что касается той интерпретации аналитического метода, в которой он характеризуется Гоббсом как метод восхождения от знания следствий к познанию их возможных причин, то, как уже отмечалось, в этой форме он выступает фактически в качестве гипотетическо-дедуктивного метода. Интересно отметить, что и сам Гоббс, рассматривая в этом плане аналитический метод, называет его одним из видов дедукции. Так, сопоставляя синтетический и аналитический методы, он указывает, что «первый вид дедукции» является более ценным в познавательном отношении, так как для нас более важно знать «имеющиеся в наличии причины», чем делать заключение о возможной истинности предполагаемых причин (см. 3, I, 236).

Из сказанного становится ясным, почему Гоббс испытывал (в отличие от Бэкона) несомненный пиетет к силлогистике. «...Конечной целью всякого знания, — подчеркивал он, — является познание причин и способа возникновения вещей, запечатленное в форме последовательной цепи силлогизмов» (3, I, 118). Не случайно также, что силлогизму посвящена специальная глава в сочинении Гоббса «О теле». Однако Гоббсу были видны пороки схоластической логики, которая использовала силлогистику в целях, не имевших ничего общего с потребностями науки и практики. Отмечая и выделяя роль и значение силлогизма и дедуктивного умозаключения вообще в процессе познания, Гоббс подчеркивал в то же время, что силлогизм является лишь «первым шагом к философии» и что искусству разумного, теоретического мышления лучше всего обучаться не при помощи правил силлогистики, а на практике (см. там же, 103).

Испытав на себе значительное влияние опытно-индуктивного метода Бэкона и рационалистическо-дедуктивного метода Декарта, Гоббс попытался синтезировать их в своей методологии. Но эта попытка Гоббса не привела и не могла привести в силу метафизической ограниченности воззрений английского мыслителя к выяснению диалектической взаимосвязи анализа и синтеза, индукции и дедукции.

Вместо единства анализа и синтеза, эмпирического и рационального методов познания у Гоббса получается их «внешнее параллельное существование» (32, 116), имеет место своеобразный «методологический дуализм» (46, 27). При этом аналитический метод выступает у него как опытный, апостериорный метод познания, имеющий лишь гипотетический характер. Синтетический же метод трактуется как дедуктивный, рациональный метод, приводящий к истинному знанию, но опирающийся на априорные «первые принципы», на постулируемые нами понятия и определения.

Однако Гоббс достаточно последовательно данную точку зрения не проводил и допускал иную интерпретацию анализа и синтеза. В этой интерпретации намечались, но только намечались, единство и связь аналитического и синтетического методов познания, эмпирического и логического путей исследования природы и общества.

В «Истории философии нового времени» Л. Фейербах писал: «Как мышление... у Гоббса не что иное, как чисто внешняя, механическая операция счисления, так и природа для него предмет не как живое существо, но как мертвый объект... и потому его философия природы не философия природы, но учение о телах и движениях...» (49, I, 142).

И действительно, учение о теле и его акциденциях, или свойствах, к числу которых принадлежит также и движение, составляет сердцевину философии природы Томаса Гоббса. В этом учении английский мыслитель выступает перед нами как яркий представитель механистического материализма, поставивший перед собой задачу — рассмотреть Вселенную как «совокупность всех тел», наделенных протяжением, пребывающих в движении или покое.

Но что есть тело, как таковое? Гоббсово определение тела гласит: «...Телом является все то, что не зависит от нашего мышления и совпадает с какой-нибудь частью пространства , или имеет равную с ней протяженность» (7, I, 102; 3, I, 135). Итак, объективность, с одной стороны, и протяженность, с другой, — вот важнейшие характеристики тела с точки зрения Гоббса. Перед нами — убежденный материалист, но материалист, лишивший материю, предметы и тела внешнего мира всех их многообразных качеств, за исключением протяженности.