Ирина Васильева - Моя любовь и другие животные Индии

Утром я не могла ее добудиться. Дева как сурок спала до полудня.

Большинство экспериментаторов полагает, что марихуана не вызывает привыкания. Будто мгновенный, даром полученный отпуск, но потребитель хочет «уехать» еще и еще. Я знаю людей, накуривающихся каждый день годами. Многие были добры, веселы и выглядели неплохо, но они уже никогда не смогут стать лучше. Личность не растет.

Безрассудное поведение моей спутницы видел привратник отеля «Relax». Ежедневно склоняясь передо мной в нижайшем, полном уважения поклоне, он легко подхватывал пакеты, открывал дверь и почтительно прижимал к груди руки. Риту швейцар в упор не видел – за человека не считал. Он первый продемонстрировал мне, как в Индии важна репутация и дистанция, которую должна держать белая леди с низшими кастами. Демократией никогда здесь и не пахло.

К счастью, на другой день Рита нашла на фруктовом рынке легальный и куда как более полезный источник наслаждения. Она принесла в отель огромную, как тыква, нежно-оранжевую папайю. Я разрезала сочный плод складным швейцарским ножом и поделила на дольки. Ярко-розовая сладкая мякоть внутри покрыта черным жемчугом семян. Всем интересно впервые что-то попробовать, а Рама смеялась над нами и показывала иностранцам, что папайю надо есть, посыпав перцем и солью.

Последователь Саи Бабы появлялся у дверей отеля каждый день, будто случайно. И когда Рита собралась ехать, он объяснил, что железнодорожных билетов до Путтапарти ( ашрама Саи Бабы ) в кассах на вокзале нет и их надо заказывать в турагентстве у его лучшего друга.

В теории ашрам – место уединенного проживания и обучения последователей какого-либо учения, а на практике многие гуру с удовольствием продают «духовность» толпам европейцев, лишь бы спрос был.

Мне надо ехать позже и в другую сторону. Ей же в турагентстве назвали сумму и сказали зайти за билетом завтра. У позитивно настроенной Риты денег мало, и на три месяца, даже при индийской дешевизне, ее финансов не хватило бы. Ну ладно, в Дели жилье для нее вторую неделю бесплатно, и покормить я могу, но дальше как? Разве можно жалкие сто долларов растянуть на два с половиной месяца? Я пробовала узнать о ее планах. Услышала лепет, что она будет поститься: купит керосинку и мешок риса. Будет варить кашу и как-нибудь протянет.

Узнав, что в ашраме ее ждут друзья, я успокоилась.

На другой день, получив на руки билет, Рита вдруг поняла, что денег с нее взяли в два раза больше, чем на нем написано. И так поступили с ее кошельком «простые» люди во главе с «братом по вере», которых она считала духовными и религиозными. Наговорили с три короба и обманули на целых двадцать долларов ее зарплаты няни. А на вокзале билеты были, иначе откуда бы барыги их взяли за один день.

Прозрение. Сначала она что-то лепетала обманщикам, пытаясь усовестить. Тыкала пальцем в цифру, обозначающую цену, но, услышав, что контора через десять минут закрывается, а поезд через час, беспомощно заплакала.

Взывать к справедливости, существующей лишь в ее голове, было бесполезно. Можно не успеть или за вещами, или на поезд.

– Бежим. Я придумала, надо пожаловаться Раме. Мы сами ничего добиться не сумеем, – решила я. И, схватив за руку Риту, вытащила ее из конторы. Я видела, что обманщики улыбались, глядя на красный распухший нос на заплаканном лице девушки. Для них ситуация рядовая: обычная работа. Парнишка привел клиентку и получил законные комиссионные. Туристы на разницу в цене внимания не обращают, а тут вдруг скандал! Я еще не знала, что индусы улыбаются, если случается неприятность и что-то выходит за рамки. У русских-то физиономия напрягается и звереет. Менталитет.

Как мы бежали, обгоняя меланхолично нажимающих на педали велорикш! Как ворвались в холл отеля, где миссис Рама Кумар беседовала с заместителем.

Мы сумели в двух словах объяснить проблему. Рама, гневно сверкая черными, подкрашенными глазами, тут же, как генерал офицеру, отдала распоряжение солидному помощнику. Мне не понадобился английский, интуитивно я понимала. Гостей, принятых под покровительство госпожой Рамой, кто-то посмел ощипать как кур. Да они не знают, с кем связались! Этих белых может потрошить только она, если хочет. И, спросив, далеко ли турфирма, толстяк бросился вместе с нами обратно.

Климат к бегу не располагает. Дели не Москва, горожане передвигаются плавно и неспешно. Упитанный спаситель понял, что неверно оценил русское «рядом». Через пару минут он запыхался и стал утирать покрытое потом лицо обширным носовым платком, добытым из глубин кармана. Оглядевшись, он крикнул двух рикшменов (на одной повозке втроем не поместились бы), и мы уже мчимся, подгоняя живую человеческую силу.