Роберт Хендриксон - Хитрее человека. Исчерпывающая история крысы и человеческая цивилизация

Корабельные крысы — это те же домовые крысы, решившие отправиться в круиз или переселиться в землю обетованную, однако этот факт не мешал морякам готовить из них обед. Моряки, пережившие кораблекрушение, утверждали, что по вкусу мясо крыс похоже на черепашье. В начале века один знаменитый французский ресторан обвинили в том, что там под видом черепахи подают обыкновенных крыс; поговаривали, что пресловутую черепаху вырастили в питомнике крыс-альбиносов. В наши дни от подобных обвинений чаще всего страдают китайские рестораны, которым предъявляют претензии в том, что они выдают мясо крысы за данным историка Варро, римляне выращивали сонь в специальны, питомниках, именуемых gliarii. В одном из своих трудов Варро приводит описание такого питомника:

Гюстав Дорезапечатлел на своей гравюре рынок в осажденном Париже 1871.

(Radio Time Hulton Picture Library)

«Глиариум должен быть полностью окружен стеной, сделанной из гладкого отесанного камня или покрытой гладким известковым раствором с внутренней стороны, чтобы зверьки не могли выбратьс; наружу. Внутри должны расти кусты, но так, чтобы их ветви н< высовывались за стену. Если эти кусты не родят никаких фруктов зверьков кормят зерном и каштанами. Кроме того, нужно сделат норы, где сони будут выращивать молодь. Они почти не нуждаются; воде, поскольку пьют совсем немного и привычны к жизни: пустынных местах. Жирных сонь откармливают в горшках, похожи: на те, что можно увидеть в деревенских домах, однако горшки, используемые для откармливания этих животных, отличаются от обычных и напоминают бочку. Животные протаптывают тропинки и проделывают маленькие углубления в стене для хранения своих припасов. Им дают большое количество зерна, каштанов и орехов, чтобы они жирели. Горшок со зверьками держат в темноте».

Знаменитый римский гурман Апиций, который, согласно легенде, покончил с собой, поскольку истратил деньги и вынужден был отказаться от привычной роскоши (у него осталось всего несколько миллионов), составил рецепт тушеной сони, который считают классическим. Вот как он инструктировал своего повара: «возьми соню и смешай кусочки мяса, взятые с каждой части ее тела, со свиным жиром и туши с перцем, орехами, асафетидой, соусом; затем помести их в выложенный изразцами сосуд и поставь на огонь или в печь».

В начале 19 века на территории современной Югославии соню считали деликатесом как бедняки, так и богатые люди, ее жир пользовался большим спросом — его ели как сливочное масло и жарили на нем пищу. В Юго-Восточной Европе соню и в наши дни запекают или жарят до хрустящей корочки, причем австрийцы отмечают ореховый, а французы «нежный миндальный» привкус этого изысканного блюда. Забавно, что и миндальный ликер, и миндальный бисквит называют ратафией, (rat — крыса). Еще в 1972 году некий предприимчивый англичанин предлагал разводить сонь на мясо, утверждая, что его соотечественникам этот продукт полюбится не меньше, чем римлянам, которые когда-то правили Британией.

Впрочем, римляне ели сонь не только ради удовольствия — их мясо входило в состав различных лекарственных средств. Сохранилось несколько довольно сомнительных рецептов Плиния, советующего лечить боль в ушах пеплом сони, смешанным с медом (а о его рекомендации давать детям, которые мочатся в постель, «вымоченных в вине мышей», мы уже упоминали). В средние века люди верили, что можно излечиться от сыпи, съев жареную соню, хотя считалось, что употребление в пищу любого грызуна вызывает болезни горла. Несколько веков спустя в качестве лекарства от недержания мочи, кори и лающего кашля предлагалось съесть пирог с начинкой из обычных домовых мышей, и уже в наше время мышиное молоко было признано афродизиаком, впрочем, непомерно дорогим — молоко, использовавшееся в лабораторных экспериментах, обходилось по 10000 долларов за кварту (0,95 л).

Фрэнк Бакланд, пожалуй, самый странный из английских натуралистов 19 века, еще в детстве научился готовить полевых мышей и специализировался на мышах, запеченных в тесте. «Жареная полевая мышь — именно полевая, а не домовая, — великолепное лакомство для голодного мальчишки, — сообщил он позднее. — На вкус она похожа на жаворонка». Бакланд, превративший свой дом в настоящий зоопарк, в котором были даже поющие крысы и целый погреб ручных мышей (он бестрепетно употреблял в пищу своих любимцев), стал признанным зоофагом и пробовал на зуб самых разных животных и птиц, каких ему только удавалось раздобыть, от уховертки до хобота слона. Впрочем, в этом нет ничего странного, — сын пошел в отца. Отец Бакланда, декан Вестминстерского аббатства, вырастил мальчика на обедах, приготовленных из мышей и других подобных деликатесах вроде крокодилов и щенков. Однажды декан Бакланд заявил, что пробовал сердце французского короля Людовика XI У, сохраненное лордом Харкуртом, и неоднократно слизывал с мраморного пола мочу летучих мышей. В сравнении с такими «деликатесами» вареная, жареная или печеная соня представляется безобидной закуской.