Оганес Бароян - Блики на портрете

Участвуя в войне с Турцией, полковой лекарь Самойлович впервые столкнулся с чумой лицом к лицу. Наверно, зрелище страданий от этой опустошительной и безжалостной болезни навсегда запечатлелось в сердце молодого врача.

В конце 1770 года эпидемия чумы вспыхнула в Москве. Оказавшись здесь проездом, Самойлович, уволенный из армии по болезни, вызвался участвовать в борьбе с чумой. В описании моровой язвы (так называли чуму), появившемся в 1775 году, говорится, что Самойлович, «когда никто добровольно не хотел в опасную больницу пойти, по собственному желанию, будучи еще и сам в слабом здоровье, из усердия и ревности к отечеству, принял на себя пользование язвенных и всю при том сопряженную опасность». «Сопряженная опасность» означала почти верную смерть: «семена сей зловредной болезни» в первую очередь поражали медицинский персонал чумных больниц. Из пятнадцати помощников Самойловича в живых осталось трое. Что же касается «пользования язвенных», то Самойлович с весьма малым числом помощников обслуживал сотни больных.

Эпидемии в Москве, Молдавии, Новороссии унесли много жизней.

Опираясь на свои обширные наблюдения, Самойлович пришел к выводу о контагиозном характере чумы. Мнение это горячо оспаривалось сторонниками миазматической теории, среди которых также были активные участники борьбы с эпидемией чумы в Москве.

Московский врач К. Ягельский изобрел порошок для окуривания зараженных вещей, помещений, предметов домашнего обихода, «сочинил курительный порошок», как говорили и писали тогда. Проверить новый метод Самойлович решил на себе. Ягельский переболел чумой, поэтому опыт, поставленный на нем, не стал бы убедительным.

Собрали залитое кровью, сильно загрязненное белье больных и погибших от чумы людей, окурили дымом от зажженного порошка Ягельского. После этого белье надел Самойлович. Он не заболел. Опыт повторялся много раз, пока наконец решили, что изобретенная дезинфекция действительно уничтожает заразу и порошок нужно применять на практике.

Самойлович был уверен, что чуму можно предупредить и искоренить, если своевременно принять необходимые меры:

«Мы можем свету показать, что оная есть только болезнь прилипчивая, но удобно обуздываемая и пресекаемая, и потому не должна быть для рода человеческого столь опасною, как обыкновенно ее изображают и каковою может она там только соделаться, где вознебрегут о средствах к истреблению оной».

Всю глубину и смелость этой позиции можно оценить, учитывая, что в те времена из-за чумы обрекали на длительную изоляцию от внешнего мира целые города и значительно более обширные территории, а люди, оказавшиеся в невольном заточении, нередко погибали голодной смертью. Иногда выжигали целые кварталы, преследовали и судили «колдунов», будто бы распространявших мор.

Самойлович настойчиво при помощи микроскопа искал возбудителя болезни, предложил прививки против чумы — наподобие прививок натуральной оспы, чтобы менее сильный яд, взятый из созревшего бубона, или карбункула, предохранил от тяжелого заболевания. Фактически Самойлович высказал мысль об ослаблении заразного начала и приблизился к научному пониманию сущности прививок.

Он был сторонником исследования с помощью опыта: «…Если предначертания какие опытностью не озаряются, сколь все неверна будет и сама существенность, тако утверждающаяся».

Горячий последователь М. Ломоносова, Самойлович брал его высказывания эпиграфом к своим сочинениям. Следуя Ломоносову, он стремился к применению на практике всех научных открытий.

И вот мы вступаем в XIX век. Позади более чем пятивековые дискуссии контагионистов и миазматистов о причинах опустошительных моров и эпидемий.

Научная мысль все чаще обращается к живым возбудителям болезней.

Всего за двадцать лет, в 80–90-е годы, были изучены многие бактерии, в частности возбудители дифтерии, туберкулеза, брюшного тифа, и роль бактериальных токсинов — ядовитых веществ, вызывающих заболевания человека. На основе этих знаний были созданы профилактические вакцины и заложены основы иммунологии — науки о невосприимчивости организма.

Так победоносно начался «золотой век» бактериологии — поиски не видимых невооруженным глазом, но достоверно существующих возбудителей инфекционных болезней.