Валерий Язвицкий - Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму

Кроме описанной семейной группы, на лежбищах образуются еще две группы: одна, совсем небольшая, старых секачей, изувеченных во время драк, прогнанных другими со своих мест или вовсе не добившихся места; другая, гораздо более многочисленная группа состоит из несовершеннолетних («полусекачей») и холостых самцов («холостяков»), которых старые самцы прогнали со своих лежбищ. Молодые самцы собираются в большом количестве и устраиваются подальше от берега, занятого старыми. На земле они так доверчивы, что люди могут проходить около них, не вызывая ни паники, ни даже волнения.

Промышленники легко отделяют от стада любое число молодых котов и загоняют на места убоя, так как именно эти «холостяки» и составляют ту добычу, которую убивают для получения меха.

За свой превосходный мех морской котик ценится выше всех своих родственников. Жители островов убивают их и на мясо. На Прибыловых же островах алеуты питаются преимущественно мясом различных ластоногих. Во время лежбищ сивучей и морских котов местные жители запасаются их мясом на целый год. Из жира этих нерпух вытапливают ворвань, но при промысле морских котов это не играет большой роли. Главнейший доход доставляют ценные шкуры молодых котиков. На Прибыловых островах за котиками охотились так беспощадно, что уже в начале прошлого столетия русское правительство издало закон, пытаясь остановить варварское истребление этого зверя. Известно, например, что в 1803 году промышленники и скупщики собрали там восемьсот тысяч шкур котика. Такая добыча сильно истощала лежбища.

Количество котов на Прибыловых островах сильно уменьшилось. После продажи в середине прошлого века Аляски и Алеутских островов Соединенным штатам убой котиков был временно запрещен; теперь стада, приходящие на Прибыловы острова, очень велики.

На наших Командорских островах во время размножения собирается около двадцати тысяч котов. Бой их там запрещен, чтобы увеличить стадо. На пушной рынок поступают только шкуры американских котиков и котиков южных морей — свыше двухсот тысяч шкур в год. Из северных вод Тихого океана стада котов с наступлением осени на всю зиму уходят в открытые области Японского моря и еще южнее.

Шкуры морских котов — очень ценный пушной товар. Отделка их производится почти исключительно в Англии. Чтобы освободить мех от длинных, жестких волос, их выдергивают. Такая обработка производится машинами. После этой операции на шкуре остается только тонкий и мягкий подшерсток, который красотой и прочностью превосходит лучший бархат. Этот мех, выкрашенный в темнокаштановый, почти черный, цвет, поступает в продажу под названием морского котика и идет на женские шубки, муфты и шапки. Меховые изделия из обработанных таким образом шкур чрезвычайно красивы.

Тюлени отличаются от нерпух тем, что совсем не имеют ушных раковин и не могут пользоваться при передвижении задними конечностями. Их короткие ласты покрыты такой же волосатой кожей, как и все тело. Шерсть тюленей состоит из грубых, довольно длинных волос; у некоторых видов есть слабо развитый подшерсток. Гораздо мягче и гуще шерсть у новорожденных тюленей, особенно у тех видов, детеныши которых долго не идут в воду.

Тюлени распространены больше, чем другие ластоногие. Они населяют не только океаны и внутренние моря, но и некоторые озера. Они живут во всех широтах, но особенно многочисленны в холодном поясе, за Северным Полярным кругом. Тюлени не могут ходить, как нерпухи, а только ползают, попеременно опираясь то на грудь, то на заднюю часть туловища; задние ласты их только волочатся по земле. Плавают и ныряют они превосходно. Передними ластами тюлени работают, как рыба плавниками. Задние ласты они то сдвигают, то отбрасывают в стороны, подвигаясь вперед. С одинаковой быстротой и легкостью они плавают на брюхе, на спине и на боку. Тюлени прорезывают воду со скоростью хищной рыбы, быстро повертываясь назад и в стороны, и могут с полчаса стоять неподвижно в воде на одном месте. Во время игр они описывают круги, высоко выпрыгивают из воды, гоняются друг за другом, вертятся на одном месте и до того входят в азарт, что нередко дают возможность подкрасться охотнику и попадают на его гарпун. Тюлени могут опускаться под воду на значительную глубину и оставаться там семь-восемь минут.

«Тюлени, бывшие в неволе на моем попечении, — говорит Брэм, — обыкновенно не оставались под водой более пяти-шести минут, и то лишь в том случае, если спали. Тюлени действительно спят под водой, но не на глубоких местах. Сделав несколько ударов ластами, они поднимаются на поверхность воды, не открывая глаз, набирают воздух в легкие и опять опускаются на дно. Через пять-шесть минут они снова поднимаются, выдыхают испорченный воздух и вдыхают запас свежего. Так они спят подолгу в воде, поднимаясь и опускаясь, повидимому, автоматически. Могут они спать и лежа на поверхности воды. Уоллес сделал очень верное, подтвержденное Броуном и проверенное мною, наблюдение, что тюлень нередко спит с правильными перерывами: поочередно три минуты спит и три минуты бодрствует. Если тюлени в большом количестве лежат на льдине или на берегу, то некоторые из них, обыкновенно самки, сторожат стадо и спят именно таким перемежающимся сном».