Валерий Язвицкий - Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму

С приближением зимы бурые медведи приготовляют себе берлоги. Они часто устраивают их на возвышенностях среди низменных и болотистых мест. В лесных чащах медведи выбирают места, где много наваленных ветром деревьев и хвороста. Устраивают берлоги они также в расселинах скал, в камыше и кустарниках и забираются в дупла. Они всегда предпочитают углубления, защищенные от суровых северо-восточных ветров, а если таких естественных углублений нет, сами выкапывают берлоги. Если зима не холодна, то спячка медведя продолжается недолго, а в более теплом климате, например у нас в Закавказье, и в теплых помещениях зоологических садов медведи совсем не засыпают. Во время зимнего лежания в берлоге у медведей линяет кожа на ступнях. Медведи тогда лижут лапы, причем громко ворчат и чмокают. Предполагают, что это «сосание» ускоряет линьку или облегчает боль облупившейся ступни. Во время спячки медведь ничего не ест.

Медведица родит детенышей в декабре или в первой половине января. «Жившая у меня медведица, — говорит Брэм, — принесла пятого января двух детенышей. Еще за три недели до этого она залегла в свою берлогу, где устроила логовище из соломы. После рождения детенышей она несколько дней вовсе не принимала пищи, даже не дотрагивалась до поставленной ей воды. Детенышей она заботливо охраняла и только в начале февраля поднялась со своего ложа, чтобы напиться. С этого дня она стала есть. Один медвежонок умер, а другой уже был ростом с полувзрослого кролика. Через пять недель после рождения у него открылись глаза. В конце марта он уже бегал по своей клетке, а в апреле пустился в более далекие прогулки. Медведица держала его в строгом повиновении, следила за каждым его шагом и силой возвращала на место, если он пытался от нее убежать. Первая попытка медвежонка уйти из-под материнского надзора стоила ему жизни: он заблудился, попал в клетку белых медведей, и они его растерзали».

Интересную сценку из медвежьей жизни в зимнем лесу описывает лесничий-натуралист Кременц. «Медведица лежала, — рассказывает он, — на открытом месте, в болоте, защищенная с севера и востока густым ивняком. День был прекрасный и безоблачный, какие иногда бывают в конце января. Медведица лежала на спине и играла с одним из трех медвежат. Он стоял на задних лапах и влезал матери на брюхо. Двое других боролись на снегу и испускали пока еще не громкие, но уже басовые звуки. Нечаянно я отломил ветку сосны, на которую взлез, чтобы наблюдать. Этот незначительный шум возбудил подозрительность медведицы. Она поднялась и сделала несколько шагов по направлению к сосне. Медвежата бросили драку и мирно присели на корточки посреди поляны. Медведица стояла по крайней мере минуты три, как вкопанная. Она подняла голову, повернув ее к сосне, время от времени поводила ушами. Наконец она вернулась к своему ложу и легла около детенышей, которые тотчас принялись сосать. Однако медведица все еще держала голову кверху и оглядывалась по временам в мою сторону. Я старался сидеть как можно спокойнее, чтобы вновь не обратить на себя внимание. Наконец она совсем успокоилась, почесала себе грудь лапой, оглядела медвежат, растянулась на боку и заснула. Детеныши постепенно отвалились от сосцов, легли, прижавшись друг к другу, и тоже задремали».

В неволе медвежата легко делаются ручными и до шестимесячного возраста очень забавны и подвижны. Они лазают по деревьям, борются, шлепаются в воду, кувыркаются и бегают взад и вперед. Они одинаково ласковы со всеми людьми. Предоставленные самим себе, они по целым часам могут забавляться облизыванием своих лап, ворча и громко причмокивая. Всякое необыкновенное происшествие или незнакомое животное пугает их: они поднимаются на задние лапы и щелкают зубами. Медвежата старше шести месяцев делаются раздражительными и сварливыми, обижают более слабых животных, кусают и ударяют даже своего хозяина. Их удается все же воспитывать и обучать разным фокусам. Кременц рассказывает, что медведи привязываются к дому и к воспитателю. «От прирученных медведей, — говорит он, — которым возвратили свободу и которые могут уже самостоятельно добывать себе пищу, очень трудно освободиться. Три полугодовалых медвежонка, увезенных в мешке за несколько километров от нашего жилья, нашли обратный путь через болота и реки и выразили свою радость возвращения тем, что разбили окна, ворвались через них в дом и с довольным ворчанием улеглись на своем обычном месте. Другой раз медвежонок тоже был вынесен в мешке и оставлен в лесу. Я наблюдал за ним с ивы, окруженной со всех сторон водой. Медвежонок прорвал мешок, посидел немного на месте, осмотрелся кругом и стал бегать и обнюхивать землю. Напав на мой след, он с радостным ворчанием побежал по нему до воды, где и потерял его. Он беспомощно остановился, поднялся на задние лапы и жалобно завыл. Потом вернулся назад, описал большую дугу, попал под ветер и, подняв нос вверх, учуял меня. Несмотря на воду, он нашел путь к моей иве и пытался взлезть на нее. Я принужден был взять его обратно домой».