Борис Медников - Аналогия

Право же, глядя на обезьян, мы порой напоминаем сами крыловскую мартышку, увидевшую «образ свой» в зеркале.

Реставрация хода эволюции.Биологов всегда интересовало, как шла эволюция, как выглядели наши обезьяноподобные предки, первые примитивные млекопитающие, динозавры и, далее, в глубь времен — первые живые клетки. А теперь нас интересует и другое — какие биохимические процессы возникли раньше, какие позже, как были устроены у вымерших организмов белки, какие нуклеотидные последовательности имели гены. К сожалению, сами гены в ископаемом состоянии практически не сохраняются. Даже мамонты в вечно мерзлой земле Сибири оказываются на довольно далеко зашедшей степени разложения, когда от ДНК остаются малоинформативные обрывки. Поэтому все разговоры о возможности воссоздания мамонта методами генной инженерии до сих пор оказываются газетными утками.

С белками дело обстоит немногим лучше, хотя пептидные связи в них устойчивее фосфодиэфирных, слагающих ДНК. Протеолиз белков и вездесущие бактерии делают свое черное дело. Впрочем, уже давно удалось показать, что иммунологически мамонт был ближе к индийскому слону, чем к африканскому — вывод, в общем-то, тривиальный.

Есть, однако, довольно устойчивые белки, сохраняющиеся в костях десятки тысяч, а то и миллионы лет. Самый устойчивый из них — коллаген, белок соединительной ткани. Изучая его аминокислотные последовательности, молекулярные палеонтологи сделали ряд любопытных открытий. Вот два примера.

Истребленный человеком и динго в Австралии и Тасмании сумчатый волк выглядел среди других австралийских сумчатых каким-то чужаком, явно на них непохожим. Этого волка-тилацина (рис. 1) выделили в отдельное семейство. И в то же время он удивительно походил на хищных сумчатых семейства борги-енид с другого конца планеты — Южной Америки. Боргиениды в роли волков и диких собак благоденствовали в южноамериканских пампасах, но все вымерли совсем недавно — около 10 тыс. лет назад.

Сходство их с тилацином было настолько велико, что некоторые исследователи стали объединять эти семейства. Но как сумчатый волк забрел из Нового Света в Австралию? Конечно, эти материки когда-то соединялись через Антарктиду, еще не покрытую льдом, и в миоценовых слоях Антарктиды найдены остатки сумчатых. Но соединение всех трех континентов приходилось на конец мелового периода, когда существовали лишь самые примитивные сумчатые, очень похожие на доживших до наших дней и не собирающихся вымирать опоссумов.

Рис. 1. Наскальные изображения истребленного людьми тилацина: кормящего своего малыша (вверху), охота на тилацина. Дангуррунг, Австралия

Решение проблемы дал коллаген. Еще Дарвин в путешествии на «Бигле» обнаружил, что ископаемые кости аргентинской пампы настолько богаты органикой, что, будучи подожженными на спиртовке, продолжают гореть синим пламенем. Кости боргиенид, сумчатого волка из музея и кости ныне живущих сумчатых выварили в воде (методика экстракции коллагена ничем не отличается от приготовления студня). Оказалось, что коллаген тилацина — непохож на этот белок у боргиенид, но очень схож с коллагеном сумчатого — медведя-коалы и вомбата. Значит, сходство тилацина с южноамериканскими сумчатыми конвергентное, оба семейства возникли независимо, хотя и от одних меловых предков.

В последнее время удалось даже выделить коллаген из костей австралопитеков — живших миллионы лет назад прямоходящих африканских обезьян. По аминокислотной последовательности он оказался идентичен человеческому!

К сожалению, коллаген — исключение. Непосредственные продукты генов — белки у ископаемых животных так же недоступны нам, как и сами гены. Поэтому о генетических программах организмов, не доживших до наших дней, мы можем судить лишь косвенно, по конечным результатам. В первую очередь по костям и другим скелетным элементам. Сопоставив их с гомологичными органами ныне живущих организмов и изучив генетические программы последних, мы можем восстановить, казалось бы, навсегда утраченные гены тех же мамонтов или динозавров.

Этот вопрос мы разберем в следующих главах. А как обстоит дело с культурной эволюцией? Можно ли реставрировать ее ход, узнать, на каких языках говорили древние люди, а главное — что выражали словами этих языков? Какие сказки и мифы рассказывали под сводами пещер у давным-давно погасших костров, как они добывали средства к существованию? И далее, вернее, ближе к нам: что подвинуло наших предков изобрести земледелие и животноводство, научиться плавить металл, ткать лен и хлопок, лепить горшки? Как происходила смена отношений между людьми в период смены формаций? Здесь явная аналогия с реконструкцией биологической эволюции.