Альфред Брэм - Жизнь животных, Том II, Птицы

Воздушные мешки выполняют и другую функцию – они увлажняют воздух и регулируют температуру тела, позволяя окружающим тканям терять тепло за счет излучения и испарения. Таким образом, птицы как бы потеют изнутри – ведь потовых желез у них нет, а перегрев организма во время машущего полета огромен. Одновременно воздушные мешки обеспечивают удаление из тела избыточной жидкости.

Вставка 10. стр. 3

По современным представлениям кожа состоит из поверхностного эпителия, собственно кожи и подкожной клетчатки.

Вставка 11 стр. 3.

Интересно, что

Бородки, из которых состоит опахало, построены по принципу застежки-«молнии» – от них отходят лучи, снабженные крючочками. При повреждении (разрыве) перьевой пластины, ее целостность легко восстанавливается, стоит только птице провести клювом по опахалу, «застегивая» молнию. Это устройство обеспечивает целостность опахала и предохраняет его от механических повреждений.

Вставка 12 стр. 4

Интересно, что

Грач на перелетах перемещается со скоростью 65 км/час, а средняя скорость его на месте зимовки – 48 км/час.

Средняя скорость птиц при перелетах (наблюдения с самолета)

Серый журавль 50 км/час

Серебристая чайка

Большая морская чайка

Зяблик 55 км/час

Чиж

Ласточка-касатка

Дикий гусь 70-90 км/час

Свиязь

Кулики (разные виды) 90 км/час

Черный стриж 110-150 км/час

Вставка 13, стр. 5

Ошибочное представление, бытовавшее во времена Брема. Для некоторых птиц уже само попадание в воду смертельно. Перья плавающих птиц защищены от намокания при помощи специальной жировой смазки, выделяемой копчиковой железой. Птица сама наносит ее на перья клювом – такой «туалет» обеспечивает защиту от воды. Намокая же, перья тянут птицу на дно – великолепный летун фрегат избрал своей профессией «воровство» рыбы у чаек и крачек. Нападая на них в воздухе, он заставляет их уронить добычу и подхватывает ее у самой воды. Сам же фрегат никогда не опускается на воду – его слабые лапки не способны к плаванию, а оперение намокает так быстро, что, раз упав на воду, птица уже не способна взлететь.

Вставка 14, стр. 6.

«Выражение своих чувств при помощи пения», которое приписывает певчим птицам Брем, разумеется, антропоморфизм (перенесение качеств, присущих человеку, на остальных представителей живой природы). Как и у всех высших животных, звуковые сигналы у птиц сложны и разнообразны, однако большей частью лежат в области инстинктивной деятельности. Как правило, это очень определенная и четко выраженная реакция на очень определенные обстоятельства. Причем, большая часть этих сигналов видоспецифична – то есть, несет на себе признаки, характерные для данного вида (если исключить птиц-имитаторов, среди которых появляются настоящие виртуозы). Самцы многих видов птиц (глухари, тетерева) издают резкие крики во время сезона спаривания (токуют); трели самцов певчих птиц весной показывают самцам-конкурентам, что гнездовой участок уже занят, и привлекают самку; особые крики издают перелетные птицы во время перелетов (знаменитое курлыканье журавлей). Однако многие птицы проявляют удивительно сложные формы поведения и способны понимать звуковые сигналы не только своего вида – так, увидевшая сову большая синица издает особый «крик на сову», который понятен всем мелким пернатым обитателям леса – заслышав такой крик, они слетаются вместе, чтобы прогнать агрессора. Тревожное стрекотание сороки также понятно остальным птицам.

До сих пор биологи спорят, является ли воспроизведение определенных слов врановыми и попугаями осознанным. И хотя многие «серьезные ученые» склонны видеть в такой имитации лишь слепое подражание, некоторые слова бывают сказаны столь точно и к месту, что люди, по роду своей деятельности имеющие дело с такими птицами, уверены в их разумности. Вот как описывает такой пример «точного попадания» (кстати, весьма скептически относящийся к умению птиц «говорить») крупнейший специалист по поведению животных Конрад Лоренц:

«Папаголло (синеголовый амазонский попугай) не боялся никого и ничего за исключением трубочиста. Когда черный человек… появился на каминной трубе…, Папаголло впал в панику… Месяц спустя, когда трубочист снова появился у нас, попугай сидел на флюгере и ссорился с галками за право на это место. Внезапно он на моих глазах совершенно преобразился – прижав оперенье, стал длинным и тонким и с тревогой стал вглядываться в деревенскую улицу. Затем он взлетел и помчался прочь, вновь и вновь издавая хриплый пронзительный крик: «Трубочист идет, трубочист идет…» В следующее мгновение открылась калитка и черный человек вошел во двор. К сожалению, мне не удалось установить, часто ли Папаголло видел трубочиста раньше и сколько раз он слышал возбужденный крик нашей кухарки, возвещавшей о