Альфред Брэм - Жизнь животных Том I Млекопитающие

Несколько лет тому назад в Венском зоологическом саду жила одна волчица, которая принесла детенышей от домашней собаки. Она любила их со всей трогательной нежностью, какую только собака питает к своему потомству. Она позволяла сторожу приходить в клетку и уносить детенышей, но всегда с беспокойством ждала их возвращения.

Кювье рассказывает о волке, воспитанном одним господином, который, уезжая куда-то, подарил его Парижскому зоологическому саду. Здесь волк несколько дней был совершенно безутешен, ел мало и выказывал крайнее равнодушие к своему сторожу. Наконец, он стал привыкать и, казалось, забыл уже про прежнего хозяина. Но вот последний после полуторалетнего отсутствия возвращается в Париж и посещает своего бывшего питомца. Едва он явился в зверинец, как волк узнал его голос среди шума огромной гулявшей толпы и, будучи выпущен из клетки, со знаками бурной радости бросился к господину, нежно лизал лицо, визжал — словом, не помнил себя от радости. Когда же господин его уехал опять, он заболел с горя и, выздоровев, сделался нелюдимым.

В одном из шведских журналов помещен подобный же рассказ г-жи К. Бедуар. «Волк, с детства воспитанный нами, до того привык к нам, что ни на шаг не покидал нас: когда мы выходили из дома, он бежал с нами; когда мы садились отдыхать, он ложился подле и никого не подпускал близко к нам, иначе ворчал и оскаливал зубы. Когда я бранила его за это, он успокаивался и начинал лизать мне руки, но не сводил глаз с приближающегося человека. Особенно он любил детей, играть и возиться с которыми было его любимой забавой. К несчастью, когда он подрос, то, должно быть, вспомнил родину и стал ужасно выть по ночам, так что пришлось застрелить его».

Не ясно ли из этих примеров, что бедный, всеми ненавидимый и проклинаемый зверь достоин лучшего мнения?!

Нашего волка(Canis lupus) заменяет в Сев. Америке чанчо, камышовый, или буланый волк(Canis occidentalis). Он больше нашего, морда его толще и тупее, уши короче и острее; шерсть гуще, длиннее и мягче; окраска ее разнообразна, от желтовато-белого и булано-рыжего до черного. Этот вид по характеру во всем похож на своего восточного родича.

Напротив, индийский волк, бигана, багиар, лануга, живущий в Индостане, меньше нашего; а по окраске — более бурый. Во время своих охот он обнаруживает такую же хитрость, нахальство и — порой — трусость, как и наш «серый». Говорят, волки эти часто похищают детей и потом вскармливают их; Блэнфорд уверяет, что эти несчастные делались потом идиотами.

Меньше нашего, но также похож на него, и африканский волк, или волк-шакал, живущий в Сев.-В. Африке. Мех его — темно-бурый; на широкой остромордой голове торчат широкие у основания и очень острые на конце уши.

В Абиссинии встречается другой вид — каберу, вальке, бохарие(С. simensis), с тонким, поджарым, как у гончей собаки, туловищем, длинной головой и вытянутым носом и длинным пушистым хвостом. По росту он равен большой овчарке. Голова, спина и бока — буровато-рыжие, грудь и брюхо — белые.

Полосатый волк(Canis adustus) ростом меньше предыдущих, является переходной ступенью от волка к шакалу. Туловище его длиной в 1,1 м, а выс. в 45 см, вытянутое, острая морда похожа на лисью, глаза — с продолговато-круглым зрачком, поставлены косо; расставленные друг от друга уши по длине равняются третьей части головы; не очень пушистый хвост достигает до земли. Общая окраска шерсти — буровато-светло-серая, на горле и животе светло-желтая; лапы ярко-ржаво-рыжие. Полосатый волк распространен почти по всей Африке, до земли кафров на юге. По словам Пехуэль-Леше, эти очень живые, ловкие животные имеют такое же хитрое выражение морды, как и наша лиса. Вечером и утром они бродят по луговым степям, отдельно или парами, в поисках пищи, которой служат и мелкие зверьки, и падаль, и жирные плоды масличной пальмы. Протяжный и довольно пронзительный лай их слышен во всякое время года.

К неволе полосатый волк привыкает довольно скоро. Живший у Пехуэль-Леше сделался таким ручным и добродушным, что его можно было оставлять на свободе. Он не только бегал по двору, но и рыскал по окрестным полям и лесам и кустарникам, ловя жуков, кузнечиков, мелких млекопитающих и птиц, только, к сожалению, не трогал крыс. К знакомым людям он выказывал очевидную симпатию, катался у их ног с радостным визжанием, доверчиво смотрел в глаза, но редко вилял хвостом и никогда не лизал рук, как собака. Мбулу, как звали это животное, был очень чистоплотен, не любил ходить по грязи и отряхивался от воды, как это делают кошки. С домашними животными он жил в мире, хотя и не принимал участия в их играх. К сожалению, это милое животное не вынесло европейского климата и по приезде в Берлин скоро околело.