Жан-Анри Фабр - Жизнь насекомых. Рассказы энтомолога

Составные части некоторых машин выглядят странно и непонятно, пока машина не заработала. Тогда мы увидим, как остроумно соединены ее части, как все в ней устроено для достижения определенной цели. То же можно сказать и о некоторых жуках долгоносиках, например о баланинах.

Имя «баланин» показывает, что жуки эти имеют какое-то отношение к желудям, орехам и схожим с ними плодам (по-латински «баланинус» означает «желудеобразный плод»). Самый замечательный из этих долгоносиков в моей местности — желудевый баланин, или слоник. Баланин слон. Вот как назван этот жук. Что за смешное существо! Его огромный хобот тонок, как конский волосок, рыжий, почти прямой и очень длинен. Жук носит его вытянутым вперед словно копье.

На что ему такой причудливый нос? Еще не видев жука за работой, мы подозреваем, что его нос — орудие для сверления. На конце хоботка находятся твердые как алмаз челюсти. Баланин умеет пользоваться ими, подобно ларину, при прокладывании хода для помещения яйца. Но ему приходится работать в более трудных условиях, чем ларину.

Увидев желудевого баланина за работой в первых числах октября, я очень удивился. В такую позднюю пору насекомые обыкновенно не занимаются строительными и семейными делами. К тому же погода в тот день была ужасная: дул ледяной северный ветер. Неприятно заниматься наблюдениями в такую погоду, а пришлось делать это. Откладывать. нельзя: зеленые еще желуди достигли своей полной величины. Две-три недели, и они, созрев, потемнеют и начнут опадать.

На одном из дубов я нахожу баланина, наполовину погрузившего хоботок в желудь. Ветер раскачивает и трясет ветки, следить за жуком очень трудно. Осторожно отломив ветку, я кладу ее на землю. Жук не обращает внимания на такое переселение и спокойно продолжает работать. Словно прилипнув подошвами своих лапок к гладкой поверхности желудя, баланин работает своим сверлильным орудием. Медленно и неуклюже передвигаясь вокруг воткнутого хоботка, он описывает полуокружность, центр которой — точка сверления. Потом возвращается на старое место и начинает описывать вторую половинку круга.

Это повторяется много раз. Хоботок погружается все глубже и глубже и через час исчезает весь. Короткий отдых, а после него жук вытаскивает хоботок. Что теперь? На этот раз — ничего. Баланин сползает с желудя и уходит, чтобы спрятаться в сухих листьях.

Тихие дни благоприятнее для охоты. В один из таких дней я прихожу сюда и скоро нахожу добычу для моих садков. Лучше последить за баланинами дома: баланин работает так медленно, что для наблюдений в природе никакого терпения не хватит. Набрав жуков и веток с желудями, я приношу их домой. Ставлю ветки в стаканы с водой, пускаю на них долгоносиков. Окна моего кабинета почти весь день освещены солнцем, и на них жукам будет хорошо. Остается ждать начала работ.

У баланина самка крупнее самца, и ее хоботок длиннее. Медленно, шаг за шагом, она обходит всю поверхность желудя. По шероховатой чашечке-плюске идти легко. Передвигаться по скользкой поверхности желудя ей помогают войлочные подошвы лапок.

Желудь выбран, теперь нужно проделать в нем отверстие. Хоботок так длинен, что им трудно работать. Его нужно поставить отвесно, так как на самом конце его находятся челюсти, а для этого жуку нужно подвернуть хоботок под себя.

Самка усаживается, словно на треножнике, на концах надкрылий и на задних лапках. В этом странном положении жук начинает подгибать под себя обычно направленный вперед хоботок. Когда это проделано и отвесно поставленный хоботок касается челюстями поверхности желудя, начинается сверление. Жук сверлит очень медленно, справа налево, потом слева направо, как я уже наблюдал это в лесу. Его орудие не бурав, который углубляется при вращении: хоботок прокалывает и врезается сразу, и вращается он очень медленно, слабо и поочередно в обоих направлениях.

Прежде чем продолжать, укажу на поразившее меня явление. Мне приходилось много раз видеть баланина мертвым на месте его работы. Поза жучка была очень странной. Хоботок воткнут в желудь, и на хоботке, словно на колу, висит жук. Он мертвый, его ножки поджаты под брюшко. Но и у живого-жука, оказавшегося в таком положении, они не достали бы до поверхности желудя. Что случилось? Почему бедняга оказался поднятым на кол?