Ткачев А.,Соколов В.и др.- Свобода любви или идол блуда

Те, кто вступает в брак чистым, целомудрен­ным, впервые в браке постигает тайну телесного единства, и от этого в душе рождается новое бла­гоговейное отношение к телу другого, которое становится как бы священным и святым. Как показывает жизнь, именно от телесного сближе­ния в браке (в нормальных условиях) расцветает в душе глубокое, светлое и радостное чувство любви друг к другу, нежное поклонение и глу­бокое чувство неразрывности. Именно здесь, в этой точке, опытно познается правда моногамии (единобрачия), вся неправда разводов. Муж и жена могут принадлежать только друг другу и это встает в сознании не только как требова­ние социальной морали, сохраняющей семей­ный очаг, но и как некая повелительная и глу­бокая тайна, постигаемая в браке. Половое сближение не только не может быть отделено от других видов единения, но оно само создает и формирует законченную цельность всех взаим­ных отношений. Когда между мужем и женой цветет любовь, она сияет во всем и овладевает всем. Малейшая дисгармония в это время пере­живается очень болезненно: невнимание, не­брежность, равнодушие — даже в самых ничтож­ных пустяках — вызывает скорбь, тревогу, мучит и обижает. А когда появляются признаки зача­тия ребенка, тогда отношения мужа и жены еще более укрепляются в любви к будущему дитяти, в благоговейном трепете перед тайной появле­ния нового человека на свет через близость мужа и жены. Тонкость и чистота взаимной любви не только не стоят вне телесного сближения, но наоборот, им питаются, и нет ничего добрее той глубокой нежности, которая расцветает лишь в браке и смысл которой заключается в живом чув­стве взаимного восполнения друг друга. Исчеза­ет чувство своего «я» как отдельного человека, и в больших вещах, во внутреннем мире и во вне­шних делах и муж, и жена чувствуют себя лишь частью какого-то общего целого — один без дру­гого не хочет ничего переживать, хочется все вместе видеть, все вместе делать, быть во всем всегда вместе. Всякая разлука переживается мучительно, как разрыв в этом целостном единстве. Это вовсе не есть торжество сентиментальнос­ти, иронически представленной Гоголем в об­разах Афанасия Ивановича и Пульхерии Ива­новны («Старосветские помещики»); здоровая нормальная любовь мужа и жены не только не нуждается в эгоистическом отделении от других, но наоборот, создает особую чуткость к другим людям. Нежная забота мужа и жены друг о друге невольно и естественно создает такую же не­жную заботу о других людях: сбросив в семье силу эгоизма, и муж, и жена, каждый сам по себе, становится открытым в своем сердце для всех людей. От благостной связанности друг с другом у обоих супругов рождается социальная чут­кость - отсюда величайшее значение семьи в развитии социальных отношений. Для поверх­ностного и внешнего взора эта огромная сила со­циально-творческой обращенности семьи к миру прикрыта (особенно в наше время) внеш­ней экономической отдельностью каждой семьи. Суровые социальные, экономические условия превращают каждую семью в замкнутый мир, со­здают подлинный семейный эгоизм. Все это — следствие влияния внешних условий, не дающих развернуться тем социально творческим движе­ниям, которые рождаются из глубины семейной жизни. И все же, несмотря на силу экономичес­ких и социальных перегородок, источником того тепла, который побеждает холод социальных от­ношений, смягчает их и движет к «братству» (уподобляя социальные отношения тоже семье), является то тепло, которое накапливается у са­мой основы семейной жизни.

Тайна семьи, о которой говорил апостол Па­вел, есть вообще тайна духовного расширения, которое рождается из самых недр семейной жиз­ни. Конечно, глубочайшее значение имеет здесь рождение детей, которое не только несет с со­бой радость, но и реализует чувство «полноты», которое так ярко выступает тогда, когда муж и жена становятся «родителями»: появление в се­мье детей есть действительно реальное вхожде­ние в сферу бесконечного бытия. От поколения к поколению, от родителей к детям, которым предстоит в свое время тоже стать «родителями», тянется непрерывное единство человечества. Живым свидетельством, живым явлением той бесконечности, которая до преображения космоса во втором пришествии Спасителя раскрывается пока лишь в порядке времени, то есть в смене од­них поколений другими, и является семья. Это вхождение в реальную бесконечность, как она дарована человечеству в его существе, знаем мы все, когда бываем сами детьми, когда, кроме ро­дителей, нас окружают тети и дяди, бабушки и дедушки. Но именно оттого, что это есть беско­нечность на земле, она приближает нас к другой бесконечности — к той абсолютной жизни, све­том которой светится и сам мир, - к Святой Тро­ице. Именно через семью и только через то, что она несет в себе, можно приблизиться к тайне Святой Троицы, к тайнам того, что Троичное Бытие Божие есть в то же время Единство. Имен­но в этом смысле о семье и говорится, что она является «малой церковью»: в ней присутствует Бог, семья становится клеточкой церковного организма, то есть клеточкой тела Христова. От­того в здоровой, правильной семье расцветает в человеке духовная его сторона; как некая «до­машняя церковь» (выражение апостола Павла), семья живет благодатной силой, которая ей да­рована Богом. Здесь, кстати, нужно отметить, что несмотря на постоянные трудности, возникаю­щие в семье из-за внешних (преимущественно экономических) условий, Церковь не повторя­ет для тех же супругов Таинства бракосочетания (как повторяет Таинство покаяния, святого При­частия). Благодать, даруемая в браке, никогда не может быть исчерпана, она всегда пребывает в семье и с семьей. Благоухание такой христиан­ской семьи, ее непобедимая духовная сила сия­ют не только внутри семьи, но выходят и за ее пределы. Те, кому не дано было иметь свою се­мью, духовно согреваются обычно возле чужой семьи, и, может быть, именно таким одиноким людям дано видеть и переживать всю великую правду, всю удивительную тайну семьи - более даже, чем тем, кто имеет свою семью.