Крылов Владимир. - Чёрт красивый

_________________________

* Херомантия: – ну мы то с вами дорогой читатель понимаем, что на самом деле слово это пишется совсем по-другому, а именно – «Хиромантия» что в сущности включает в себя – хирософию, хирологию, и хирогномию. Кстати одним из самых первых писателей хиромантической мысли был некий Иоанн Философ, который и составил одноимённый сборник по данному вопросу и назвал его – «Полная хиромантия».

Глава 11.

КТО ТАМ?

Да так бы ,наверное, и просидела бы до утра в полузабытьи Лизавета, если бы не грохот за окном: глаза приоткрыла в тот момент, когда на крыльце ногами затопали.

— Кто там? — интересуется.

На всякий случай снова прихватила ружьё с собой баба, да под дверь встала. Прислушалась: неужели показалось…

— Кто там? — снова интересуется.

А в ответ тишина; да только чувствует она, что там что-то происходит, и вот уже дверь заскрипела, видимо кто за ручку её потянул, однако наброшенный крючок не даёт двери той отворится.

— Кто там? — снова интересуется Лизавета.

А там опять никого; да только дверь под напором трясётся.

Ну что же, думает тогда Лизавета:

«Будь что будет…»

Сбросила она крючок, затвор ружья передёрнула, прицелилась на вскидку, да как шарахнет прикладом по башке первого кто попался.

— Ай! Ай! Ай! — закричал вновь прибывший.

Глядит Лизавета – а это Пушкин за голову держится да на одной ноге скачет, видимо крепко ему шибанула.

— Я сейчас Александр Сергеевич – потерпите маленечко…

А сама на кухню за бинтом медицинским; смотрит, а в углу тазик с горушкою.

— Господи! Про Горького то совсем позабыла, — а сама по сторонам озирается: это же надо, сколь гость не званный, в тазик навалил, — Эгей, Алексей Максимович, вы где?

А того уж и след простыл; ухватилась она рукою за миску, хотела во двор вынести, и на снег вывалить, да передумала – ну не с дерьмом же в руках встречать дорогого поэта…

— Ну куда! Куда это девать? — засуетилась Лизавета Филипповна.

Да некогда было думать; наспех сунула она тогда тазик в холодильник – даже сама того от себя не ожидала, а ещё, сверху крышкой накрыла.

«Ладно, — ещё смекнула тогда, — потом вынесу – а пока лишь бы с глаз долой эту гадость…»

А Пушкин уже в прихожей – ногами топает, снег с каблучка сбивает.

— Проходите Александр Сергеевич, проходите! — крикнула она второпях.

Ну да и пошёл он тогда по приглашению, а как только через порог переступил, вот тут-то по недоразумению наступил на грабли, ну и ещё раз в глаз получил.

— Ай!!! — закричал Александр Сергеевич, — Ай!!! Что это такое!?

— Это грабли! — постаралась успокоить его Лизавета.

— Грабли?!

— Ну да!

— Какого хера они тут!?

— Уберу Александр Сергеевич… Уберу…

— В бога, царя, мать ети!!!

— Согласная…

Ну в общем и Кукушкина тоже расстроилась, что так нелепо всё получилось; перевязала голову Пушкину да водки пол стакана преподнесла; выпил Александр Сергеевич, и кажется помаленьку начал успокаиваться.

А затем разговор меж ними произошёл на литературную тему естественно; ибо о чём ещё можно было поговорить с Пушкиным – ну не о грибах же в конце концов.

— Вот книжку Венедикта Ерофеева почитал и принёс обратно… — сообщил он ей.

— Значит и правда вам это удалось?

— С трудом осилил.

— И даже не стошнило?

— Нет… Но осадок неприятный всё-таки остался.

— А меня в своё время, уже на первой странице плохо стало… сразу после фразы: «… на Савеловском, выпил для начала стакан зубровки. А потом — на Каляевской — другой стакан, только уже не зубровки, а кориандровой ».

— Ну естественно, — подметил Пушкин, — Вы же всё-таки женщина… создание слабое… Вам столько пить не рекомендуется… Вам же рожать…

— Когда?

Пушкин подумал-подумал и добавил:

— Да, когда хотите…

Лизавета тоже подумала и видимо приняв решение, сообщила:

— Я согласная!

И быстренько начала раздеваться.

— Постойте сударыня, постойте, дайте хоть согреюсь с мороза, — вовремя остановил её Пушкин; а сам из-за пазухи коньяк достаёт с одной единственной звёздочкой – но зато крупной.

Глава 12.

И СРАЗУ С ХОЛОДА, В ГОРЯЧУЮ ПОСТЕЛЬ.

— Да вы проходите Александр Сергеевич, проходите…

— Куда прикажете?

— Давайте сразу в кровать, чего уж там…

— Я право не знаю, удобно ли? — скромно произнёс Александр Сергеевич, и проследовал по направлению спальни.

— Заходите-заходите… Ещё как-удобно-то… да вы прилягте, прилягте… опробуйте, а матрац-то какой мягкий, и простынь я как чувствовала – чистую сегодня постелила.