Ян Стивенсон - Реинкарнация

Самона увидела тот же самый сон 17. Одна из её подруг предположила, что этот сон предвещает перевоплощение Алессандрины I. В то время Адель ничего не знала о перевоплощении, и даже после того, как она прочла книгу на эту тему, принесённую ей подругой, в ней оставалось ещё довольно скепсиса в отношении такой возможности. В 1909 году у неё случился выкидыш, за которым последовало хирургическое вмешательство, вследствие чего у неё всё ещё сохранялось небольшое маточное кровотечение . Эти события заставили её усомниться в том, что ей когда-либо удастся снова забеременеть.

После тех двух снов прошло уже несколько дней, в течение которых Кармело Самона пытался осушить слезы своей безутешной жены. Вдруг они услышали три громких стука, как будто кто-то стоял за парадной дверью. Трое их сыновей, бывших в тот момент с ними, также слышали эти удары. Они подумали, что пришла тётя Катерина (сестра Кармело Самоны), часто навещавшая их в этот час, и открыли дверь, ожидая увидеть её, однако за дверью никого не было.

Этот эпизод со стуком в дверь побудил всех в семье устроить любительский спиритический сеанс 18. В сообщении Самоны не говорится о том, как прошёл их сеанс и кто из участвовавших в нём родственников был избран главным медиумом. Они получили сообщения, пришедшие, как они решили, от Алессандрины I, а также от покойной сестры Кармело Самоны Джианнины, умершей много лет назад в возрасте 15 лет. В этих сообщениях условная Алессандрина I сказала, что именно она издавала стук, услышанный её семьёй в тот день, чтобы привлечь к себе внимание. Она ещё раз заверил а мать в том, что собирается вернуться, и сообщила, что произойдёт это перед Рождеством. Она хотела, чтобы все в её семье и друзья узнали о её возвращении. Она так часто повторяла это, что Кармело Самону начали утомлять спиритические сеансы. На его взгляд, Алессандрина, установившая с ними связь, была одержима идеей донести до всех весть о своём скором возвращении.

10 апреля Адель Самона узнала о том, что она беременна. (В сообщении не говорится о том, как она узнала об этом.) Во время спиритического сеанса 4 мая душа Алессандрины I несколько растерянно заметила, что рядом с её матерью есть кто-то. В её семье смогли понять, о чём идёт речь, только когда другая душа, Джианнины, объяснила, что есть и другая сущность, пожелавшая переродиться их ребёнком. Во время дальнейших сеансов душа Алессандрины I сказала, что ей предстоит родиться вместе с сестрой, а душа Джианнины рассказала семье о том, что переродившаяся Алессандрина будет очень похожа на Алессандрину I.

По прошествии некоторого времени эти медиумические сообщения перестали приходить, но душа Алессандрины I предварительно предупредила, что на четвёртом месяце беременности она не сможет отправлять сообщения, потому что с этого времени она (душа Алессандрины I) будет «всё сильнее тяготеть к “материи”, погружаясь в сон».

В августе акушерка осмотрела Адель и обнаружила, что она беременна двойней. В оставшееся время беременности не обошлось без тревожных сигналов, но потом они исчезли, и 22 ноября 1910 года она родила двух девочек. Всем сразу стало очевидно, что одна из малышек имела значительное и очевидное сходство с Алессандриной I, и ей дали это же имя; так она стала Алессандриной II. Её сестру назвали Марией Паче. Кармело Самона завершил свой первый отчёт об этом случае описанием трёх физических особенностей, которые Алессандрина II разделяла с Алессандриной I и не разделяла с Марией Паче: покраснение белка левого глаза, шелушение правого уха и небольшая асимметрия лица.

В подтверждение своих слов Самона опубликовал (в качестве приложения к отчёту) несколько писем от членов своей семьи и друзей, которые показали, что ещё до рождения двойняшек они узнали о снах Адель, трёх стуках и последующих спиритических сеансах, на которых было получено предсказание о рождении двойняшек перед Рождеством. Из всех подтверждений наиболее ценно то, которое пришло от сестры Самоны Катерины, поскольку она навещала брата и невестку почти ежедневно и быстро узнавала обо всех перипетиях этого случая.

Летом 1913 года Алессандрине II и Марии Паче было два с половиной года. В то время Кармело Самона опубликовал второй отчёт, в котором он особо подчёркивал сходства в поведении двух Алессандрин (Samona, 1913a). Обе Алессандрины были по большому счету детьми смирными и с удовольствием сидели на коленях у матери, тогда как Мария Паче, пусть и не менее их привязанная к матери, всё же была непоседливой и часто подбегала к матери лишь для того, чтобы в следующую минуту уже снова бежать играть со своими игрушками. Алессандрин мало интересовали игрушки, зато они любили играть с другими детьми. Обе Алессандрины не выносили шума и боялись парикмахеров, и обе они питали отвращение ко всем видам сыра. В характере Марии Паче не было таких черт. Обе Алессандрины с удовольствием складывали и разглаживали одежду или другую ткань – например, простыни и полотенца. Они также любили играть с обувью и иногда из баловства надевали обувь, которая была явно слишком велика для них. Мария Паче не участвовала в подобных играх.