Михаил Строганов - Почему Люди Болеют И Умирают?

Мысля глобально, отцом медицины называет не Гиппократа, а Христа, которому надо верить и стараться подражать во всём.

∙ Здоровье Парацельс понимает как естественное состояние, отвергая мысль о неизлечимо больных, потому что для "Господа нет ничего невозможного".

Следуя этой заповеди, он часто берётся лечить даже тех, от кого все остальные врачи отказались, тем самым, заслужив себе прозвище "Покровителя безнадёжных случаев".

Не скрывая и не утаивая своих знаний, часто прибегает к иносказательности, описывая волшебных существ говорит языком сказок и легенд, как некогда Иисус Христос открывал тайны Царствия Небесного в притчах.

∙ Парацельс предлагает последователям и ученикам пройти проверку "внутренним человеком", задачей которого станет "мыслить вслед Творцу" и держаться истины "посредством своего света".

Для этого им разработана и представлена ясная и чёткая методология, которая убережёт "взыскующего истины" от случайных заблуждений и напрасных усилий:

"Надо, чтобы основание... покоилось на Священных Писаниях, на учении и вере Христа, являющихся самой крепкой и надежной опорой и краеугольным камнем, на коем зиждятся три основных принципа этой философии. Первый есть молитва, которой соответствует следующее изречение из Священного Писания: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам". Посредством этой молитвы должны мы искать Господа и преданно веровать его обетам. И если будем творить ее чистым сердцем и духом, дано будет нам и обретем то, что ищем, и все, что прежде пребывало тайным, будет отверсто и явлено нам. Второй принцип есть вера, способная поднять горы и ввергнуть их в море, ибо для уверовавших нет ничего невозможного, как говорил Христос. Третий принцип заложен в нашем воображении, которое впоследствии возгорается в сердцах и надлежащим образом согласуется и гармонирует с вышеупомянутой верой".

Без понимания ключевых принципов, Парацельса можно рассматривать не более, чем натурфилософа, естествоиспытателя и создателя оригинальной методики врачевания своего времени.

Все случаи его чудесных исцелений настолько индивидуальны, что их вполне можно отнести к стечению обстоятельств, нескольким удачным рецептам приготовления "зелий" и эффекту плацебо.

Действительно, почему из многочисленной когорты учеников и последователей и близко не достиг успехов, достойных своего учителя? Многие пытались копировать его методы и при составлении лекарств, и при создании "лечебных амулетов", и при общей терапии. Но вместо превращения в медицинские светила, его последователи становились заурядными лекарями и аптекарями, эксплуатирующими недостижимый авторитет учителя. Парацельс писал об этом вполне недвусмысленно:

"Господь без людей ничего не делает. Если совершает Он чудо, то происходит оно через людей, а именно через врачей. Но поскольку два рода врачей существует, и одни из них лечат чудесным образом, а другие с помощью медицины, прежде всего понимать следует, что чудеса совершает лишь тот, кто верует... а тем, кто за ремесло лишь держатся, не на что опереться, кроме одних только формул, своё отживших и пустых..."

Следуя евангельскому правилу "кто может вместить, да вместит" Парацельс никогда не договаривал главного секрета, животворной сути, которую мог постичь только равный ему "во внутреннем человеке". Не способный вместить Божественное откровение, будет в лучшем случае ремесленником и цирюльником, а если сочтёт, что для исцеления достаточно будет одних алхимических формул и врачебных книг, "то он сумасшедший и блаженный в медицине, более направлен на обман, нежели на правду..."

Сегодня наследие Парацельса в большей степени кажется артефактом своего времени, этапом развития науки, литературным памятником, антиквариатом мысли, но никак не живой, работающей эффективной системой исцеления. Поэтому нет нужды повторять бесчисленно количество раз повторённые причины болезней по Парацельсу, не нужно приводить химических формул составления лекарств, говорить о принципах "лечения подобного подобным" и правилах сигнатур, пространно рассуждать о защитных знаках и предметах. Всё это из области припахивающего мошенничеством "медицинского юродства".

Не стоит забывать, что лечение "зельями и порошками" Парацельс рассматривал как вынужденную меру и не высоко ценил, а хирургические операции и вовсе относил скорее к ремеслу цирюльника, а не к искусству врача.