Ирина Нельсон - Кома. Книга третья.

— Откуда ты это знаешь? — я понизил голос, боясь спугнуть этот полутранс.

— …Я… там…

— Что?

Северус встряхнулся, моргнул и снова стал собой.

— Что?

— Я не расслышал, что ты сказал.

— Но я ничего не говорил.

Мы посмотрели друг на друга непонимающими взглядами. Я вздохнул и потянул его за рукав рубашки.

— Не говорил, значит, не говорил. Пойдем, тебе нужно отдохнуть.

Северус безропотно позволил увести себя из усыпальницы и не удержал облегченного вздоха, опустившись на кровать. Повел зажившим плечом.

— Больно? — обеспокоился я. — Устал?

— Нет. Просто голову немного ведет, — Северус успокаивающе погладил меня по руке. — До поезда доберусь, не волнуйся.

Тенси прощался с нами с грустью.

— Когда хозяева вернутся?

— Я вряд ли вернусь, Тенси, — я потрепал домовика по макушке. — Но вернется Луна и наши с ней дети. Можешь пустить сюда какого-нибудь родственника, чтобы не было так скучно.

Тенси печально хлопнул ушами, отрицательно качнув головой.

— Единственный достойный родич — побратим хозяюшки Луны. Он пока еще в больнице.

Совсем забыл я про него.

— Тенси, у нас еще остались заживляющие зелья. Можешь вылечить его с их помощью. Дозировку ты знаешь.

Домовик благодарно кивнул.

— Тенси знает, Тенси вылечит и отправит побратима хозяюшки во Францию, чтобы она быстрее вернулась.

Да, альтернативная у них логика.

Мы аппарировали на вокзал за час до отправки рейса. Мудрить с изменением внешности не стали — просто вошли в другие образы. Северус гладко зачесал хвост, надел очки с массивной оправой и ссутулился. Потертые джинсы и балахонистая куртка окончательно превратили его в типичного задрота, который ничего тяжелее ручки в руках не держал. Я связал перекрашенные волосы в хвост. С искажением лица прекрасно справилась пачка жвачки.

Так что паспортный контроль проходило колоритное семейство.

— Ваши билеты и паспорта, — лениво прогудел пограничник, толстый и усатый.

— Сыночек, документики лежат в правом внутреннем кармане твоей сумки, — мерзким гнусавым голосом произнес мистер Принцип. — Достань и подай мистеру.

Я, громко чавкая жвачкой, перевел пустой, не отягощенный интеллектом взгляд на толстяка и медленно-медленно полез в сумку.

— Бать, ниче тут нету.

— Сыночек, ты залез в левый карман, — терпеливо прогнусавил «батя». — Документы лежат в правом.

Пограничник со смесью сочувствия и брезгливости понаблюдал за моими героическими попытками разобраться, где право и лево, и принялся за проверку. Принцип занудно, мерзко гнусавил какие-то вопросы и инструкции, и послушный дебил в моем лице медленно открывал рюкзаки и сумки, путаясь в веревочках и застежках. На третьей минуте гнусавого нудения терпение пограничника иссякло.

— Так, я вижу, с документами всё нормально, — он вернул паспорта с билетами и прочими бумажками и поспешил перейти к проверке следующих пассажиров.

Мы с Северусом затолкали сумки на верхнюю полку и устроились в своих креслах поудобнее. До отправления оставалось двенадцать минут, когда над нами раздался издевательский голос Максвелла:

— Нет, я знал, что вы твари живучие, но чтоб настолько… Впрочем, я также знал — я был уверен, — что все не может закончиться именно так.

Я похолодел. Да, Стюарт охотно шел на контакт, уступал просьбам, если это не требовало от него ничего особенного в плане прикладываемых усилий и не противоречило его целям и задачам, интриговал, поощрял и наказывал сторонников — в общем, проявлял завидные способности в дипломатии, но предателей он не терпел. А побег сейчас, когда все только начинается — это предательство.

— Максвелл… — я кивнул, стараясь держать себя в руках, и сжал под столом запястье Северуса. Тот замер с наполовину вытащенной из рукава палочкой. Образ зануды Принципа затрещал и осыпался осколками. Благо, маглы сидели от нас довольно далеко.

— Волхов, ты решил сбежать? — вкрадчивым тоном поинтересовался Стюарт. — Не боишься, что рано или поздно я бы узнал, что ты жив, ведь ты бы не смог не использовать свой дар?

— Нет, мало ли травников на моей родине? — я пожал плечами, постепенно успокаиваясь. Стюарт, черт возьми, почти король, и он мне всё еще был должен. — И вообще, если бы не я, ты был бы уже мертв. Окончательно и бесповоротно.

— И я сполна расплатился за твою непрошенную помощь, — выплюнул Стюарт, поднимая руку, чтобы схватить меня за плечо, но наткнулся на предупреждающий взгляд Снейпа, и отступил.