Mazai-Krasovskaya Jana - Иммунитет III

— Гре-ейнджер, — странно предвкушающе протянула Патил, когда они вышли в гостиную, направляясь на уже второй на этой неделе урок зельеварения. — Ты изменилась!

— И? — подняла бровки Гермиона.

— У тебя глазки блестят! — хихикнула Парвати. — Видимо, ты так любишь зельеварение!

— Да что ты говоришь! Наверное, я протерла их от пыли. Книжной.

— Оу… поздравляю. Тебе на пользу. Так ты выглядишь гораздо лучше.

— Вау, да она острит! — подхватил кто-то из старшекурсниц.

— Кто? Грейнджер шутит? Повторите, я не слышала, — присоединилась Лаванда, сбегая с лестницы.

Гермиона пожала плечами. В последнее время соседки по комнате стали проявлять к ней несколько излишнее, на ее вкус, внимание. Даже не поленились сегодня пораньше сходить на завтрак с тем, чтобы перед занятиями успеть вернуться в комнату вместе с ней.

Милая девичья болтовня постепенно становилась все более агрессивной.

«Как люди все-таки не любят тех, кто умнее их», — подумала Гермиона.

Только потом она поняла, что зря была такого высокого мнения о себе — академическая успеваемость и аналитическое мышление еще далеко не все, что важно в жизни. Ее застали врасплох.

— Ты влюбилась! — заявила Лаванда Браун, воинственно размахивая собранной школьной сумкой с подвесками в виде сердечек. — В слизеринца!

Гермиона сначала вдохнула, потом резко выдохнула. Если эта… записная сплетница что-то придумает… или, не дай Мерлин и все боги, что-то почует, это будет просто ужасно! Как действуют сплетни, она уже наблюдала, и становиться мишенью такого интереса ей отнюдь не улыбалось. Она себе запрещала думать о таком, особенно по поводу Снейпа, и на мгновение у нее перехватило горло. Вот оно — то, в чем она себе упорно не признавалась.

— И с чего ты взяла?

— Да ты покраснела! Девчонки, точно! Вы посмотрите на нее!

В гостиной Гриффиндора, как нарочно, собиралась толпа, даже девчонки-второкурсницы заинтересовались. Сочувственно смотрела только Джинни. Какое их дело, в конце-то концов?

— И кто он? Красавчик Тео Нотт?

— Это Малфой?

От последнего предположения Гермиона на секунду впала в ступор, и девицы было возликовали.

Ее искреннее удивление сначала было принято за попытку обмана, но потом… ей вдруг стало забавно, она рассмеялась, тогда-то «подружки» и поняли, что промахнулись. Но сдаваться они не собирались.

— Клянусь, я точно знаю, как определить, кто ей нравится!

От такого заявления Патил у Гермионы едва волосы дыбом не встали.

— Заклинание?

— Что-то в этом роде. Грейнджер, давай руку!

— Пока ты не объяснишь, что к чему, не собираюсь ничего делать, — Гермиона спрятала руки за спину. — С какой стати?!

— Ничего особенного, просто пульс посчитаю! А вы, девочки, называйте имена! На котором сердечко зачастит — к тому наша зау… э-э, умница и неравнодушна!

— Ух ты!

Гермиона лихорадочно соображала, как будет спасаться.

Сердце ухнуло вниз. Она недаром использовала Маховик времени в том числе для изучения общеобразовательных предметов, чтобы получить школьный аттестат экстерном. Ну, на всякий случай. Родители ей весьма убедительно показали, что не стоит оставаться в неведении, даже если ты — волшебница, и базовые знания разных наук могут оказаться необходимыми. И об изменении сердцебиения у взволнованного человека ей, конечно, было известно — биологию она читала вместо художественной литературы с большим удовольствием.

«Вот сейчас как скажет кто-нибудь «Снейп», так и погорю… да я же сквозь пол провалюсь», — подумала она, сердечко заколотилось… Но ничье имя пока не было произнесено, ее просто держали за запястья, стараясь нащупать пульс.

«Специалистки…» — фыркнула она про себя, но благоразумно промолчала.

Зато она придумала, что делать, и скрыла хитрую искорку под пушистыми ресницами. Она уже чувствовала, как частит ее сердечко. «Вот пусть так и останется», — подумала она, прочно закрепляя в воображении летящий силуэт в развевающейся мантии, и потупила глаза, мол, сдаюсь…

— Скажите, какая скромница, — прокомментировала Лаванда. — Теодор Нотт?

— Скажи еще «Грегори Гойл», — хихикнула Гермиона и подняла глаза. Вот еще, будет она смущаться всяких тут!

— Блейз Забини?

— Драко Малфой?

— Девочки, назовите еще старшекурсников, мы же все время кого-то из них в подземельях встречаем!

Самого старшего слизеринца, к счастью, никто так и не упомянул. К счастью, потому что, хоть образ таинственного (почему-то в последнее время она воспринимала его именно таким) профессора Гермиона и держала в голове, ее сердцебиение постепенно успокаивалось. Ну да, простая физиология: вызванная переживаниями тахикардия у здоровых людей долго не продолжается.