Mazai-Krasovskaya Jana - Деньги правят миром

Эванс же и Петтигрю приходилось защищать от нападок своих же гриффиндорцев, а именно — лонгботтомской компании… Блэка. Как в конце концов выяснилось, докапывались они до него чисто из-за фамилии, мол, «все Блэки — темные маги, и их потомку на факультете благородных не место». В результате чего они сами едва не попали в немилость на своем факультете, пока Петр не встал в позицию и не высказал все, что подумал бы о поведении учеников Годрик Гриффиндор, что такое благородство и как с этим согласуются попытки травли своего же товарища.

Получилось логично и складно — что-что, а выступать перед публикой Петтигрю умел. А учитывая то, что в гостиной предварительно было распылено немного «антименталя» (спасибо за помощь Кори и Сивилле), алознаменные буяны задумались и на некоторое время притихли. Тем более, Дамблдор отправился в какую-то очередную командировку, снова сгрузив все дела на хрупкие плечи МакГонагалл и прервав традиционные чаепития.

Так что экзамены прошли тихо-мирно, даже трансфигурация у замученной делами МакКошки. Детки в большинстве своем отправились по домам на каникулы, и Хогвартс опустел и затих.

***

Оттери-Сент-Кэчпоул стала одним из популярнейших направлений аппарации, и камин в доме Фосеттов почти не закрывался: маги самых разных социальных слоев после некоторых весьма показательных "акций возмездия" и выступлений вернувшегося Темного Лорда (в том числе в прессе) не считали для себя зазорным общаться друг с другом. Лишь бы обезопасить себя, семью, друзей…

Благодаря широчайшему кругу знакомств Фосетты оказались практически в центре изменений, но опытный ученый-артефактор был в состоянии защитить и дом, и семью от нежелательных гостей. Да и друзья у него были соответствующие. Гости же активно перенимали его опыт...

А процессы в магическом обществе шли интересные. Разваливавшиеся было из-за внутренней конкуренции кланы складывались снова. Создавались новые, подчас совершенно неожиданные альянсы. Прощались старые грехи, пусть до поры до времени. И все это происходило тихо, словно мыши шуршали под ковром — привлекать к себе внимание не хотел никто. А лозунг «разделяй и властвуй» был прекрасно известен что в разведке, что в Тайном отделе. И всем известный мистер Грин, которого на самом деле практически никто, кроме Натана Фосетта, не знал по-настоящему, прекрасно себя чувствовал в роли «теневого дирижера»: слава ему была не нужна, да и власть…

Он слишком хорошо знал, насколько это опасная вещь. Не каждый может держать в руках так много. Кто-то попросту не удержит, а кто-то пойдет вразнос, рано или поздно. В любом случае нужны ограничители. Собственно, он и его отдел как раз и были теми самыми ограничителями. И собирались ими оставаться.

Потому весьма остро встал вопрос о новом министре, да и в целом о министерстве. Визенгамот тоже был не в лучшем состоянии, но, по крайней мере, меченых Пожирателей в нем пока не было, только сочувствующие, а ставленников Дамблдора можно было по пальцам пересчитать. Да и возраст уважаемых магов все чаще говорил о том, что их отставка не за горами. Хотя в отделе часто шутили о том, что уважаемые члены Визенгамота предпочитают покидать свой пост исключительно на чужих руках и вперед ногами.

Решать вопрос власти надо было довольно быстро, но в то же время не вызывая дополнительного напряжения в обществе. Постепенно в министерстве началась смена кадров. Кто-то уходил, рекомендуя на свое место «молодого и многообещающего», кто-то уезжал на континент, у кого-то образовывались неотложные семейные дела. Небольшое, но в целом заметное увеличение выплаты выходного пособия стимулировало этот процесс с одной стороны, а с другой — заинтересованность одного не совсем адекватного, но очень сильного и изобретательного мага не давала покоя чиновникам, занимающим достаточно высокие посты. Записываться в сторонники Темного Лорда они отнюдь не спешили.

Отвечать за то, что накуролесит Темный Лорд и его приспешники, тоже никому из правительства магической Британии не хотелось. Схлестнуться с ними — тем более. В Аврорат был объявлен дополнительный набор, но популярностью данная структура, увы, не пользовалась. Ну а с чего бы — на них с непростительными нападают, а они и ответить не могут ничем, кроме Ступефая или Конфундуса.

***

Мальсибер-старший стоял у двери восстановленной домашней лаборатории. Нет, в ней не было идеального порядка, она не блистала свежими рядами зелий, но разве это было важно, чтобы мужчина замер, как вкопанный, прямо в дверях. Она просто наличествовала. Целая. И этого было более чем достаточно.