В компании теней. Книга 1. Ч1

Акт был разыгран блестяще, но Бойд всё равно нервничал и вздохнул с облегчением лишь когда они переступили порог квартиры Сина и положили его на диван, а охранники исчезли из их поля зрения. Посмотрев на Сина сверху вниз, Бойд повернулся лицом к Люку и снова нацепил маску невозмутимой отрешённости.

— Дальше я сам, охранник, — властно изрёк он. — Можешь возвращаться на свой пост.

Уголок рта Люка приподнялся, но он проглотил улыбку и кивнул. В дверях он обернулся, поиграл бровями и скабрезно усмехнулся:

— Удачи с твоим… другом.

Бойд едва не разразился истеричным хохотом.

Когда Люк ушёл, Бойд закрыл дверь и приступил к демонтажу камер видеонаблюдения. Ему пришлось изрядно помучиться и испортить стены, но в конце концов он смог демонтировать большую часть камер. Самым проблематичным оказалось снять ту, что была в ванной, потому как её пришлось искать интуитивно, опираясь на свои воспоминания. Она пряталась в углублении за стеклянным шкафом. Когда с камерами было покончено, Бойд аккуратно вернул все вещи в ванной на свои места. Он не хотел, чтобы Син знал, что она была здесь.

Всё это время Син лежал без движения. Но к тому моменту, как Бойд закончил, Син заворочался на диване, а его дыхание участилось.

Бойд попытался найти что-то, чем можно было бы забаррикадировать дверь, но в квартире не оказалось ничего подходящего и достаточно большого, разве что диван. В любом случае, это было бесполезно. Они не могли оставаться здесь вечно.

К тому времени, как солнце скрылось за горизонтом, Бойд сидел на полу рядом с диваном, пистолет Сина лежал возле него на расстоянии вытянутой руки, а сам он, стараясь не шуметь, методично разбирал видеокамеры на кусочки, складируя их в пустую коробку, которую он нашёл под кухонной раковиной.

Когда все камеры были уничтожены, а их останки сгружены в коробку и выставлены вон из комнаты, Бойд вернулся на свой наблюдательный пункт на полу и стал ждать. Он смотрел, как одни цифры на часах сменялись другими, видел, как серое небо становится всё мрачнее и чернее, и вслушивался в оглушающую тишину ночи, всё дожидаясь, когда же та распахнётся настежь.

Но время шло, а ничего не происходило. Ни звонков, ни стука в дверь.

Но он знал, что руководству уже обо всё доложили. Единственным объяснением этому временному затишью перед бурей было то, что новость о том, что произошло, пока не достигла ушей Коннорса или же на его пути возникла другая проблема, требующая немедленного решения, а потому срок их неминуемой казни немного сдвинулся. Раньше или чуточку позже Коннорс примет меры, и когда это случится — а это обязательно случится! — Бойд будет готов ко всему, что они решат с ним сделать. Пусть они делают с ним всё, что угодно, а Сина оставят в покое.

Коротая время, он наблюдал за Сином.

В какой-то момент тот перевернулся на бок и свернулся в клубок, подложив под щёку руку. Тёмные ресницы дрожали на смуглых щеках, полные губы приоткрылись, а напряжённая складка на лбу разгладилась. Казалось, он чувствовал себя вполне комфортно, несмотря на синяки, покрывавшие всё его тело. Это зрелище настолько захватило Бойда, что он не смог сдержаться, коснулся кончиками пальцев синяков на лбу Сина и ощутимо напрягся, ожидая, когда его запястье сожмёт стальная рука. Но Син не пошевелился, и этот факт — что Бойд мог касаться своего напарника, не рискуя быть задушенным, — одновременно радовал и беспокоил его.

Син дважды просыпался среди ночи, но был настолько дезориентирован, что только и мог что-то невнятно бормотать. Он смотрел на Бойда стеклянным растерянным взглядом, по всей видимости, думая, что он всё ещё на Четвёртом. Один раз он начал метаться во сне, хрипло шепча что-то на китайском. Бойд не мог безучастно смотреть на это, а потому присел рядом и нежно погладил Сина по щеке, успокаивая:

— Всё хорошо, Син. Это Бойд. Ты больше не в коробке. Я здесь. Ты в безопасности. Я больше никому не позволю причинить тебе боль…

Когда кошмар отступил, Бойд погладил Сина по волосам, чтобы успокоить, провёл кончиками пальцев по виску и лбу, а затем зарылся пальцами в его волосы. Он всё ждал, когда же эти насмешливые глаза распахнутся, а полный сарказма голос спросит: «Какого хрена ты делаешь, детка?», но вместо этого Син тянулся к его руке, как умирающий от жажды к источнику.

Это было так на него не похоже, в корне противоречило тому Сину, которого он привык видеть. Бойд не знал, что и думать. С одной стороны, в такой момент он чувствовал себя особенным, а с другой стороны — беззащитность Сина его пугала. При мысли о том, что кто-то мог воспользоваться его состоянием, надругаться над ним, замирало сердце. Те ужасные вещи, о которых говорил Гарри, эхом отдавались у него в ушах, заставляя гадать, как далеко тот зашёл.