Лаура Кнайдль - Не. Отпускай меня

Я прекратила гладить его волосы.

— Да, это так. Теоретически. Но я бы никогда не донесла на него.

— Почему?

Я пожала плечами в жалкой попытке преуменьшить значение этой истории. Но я очень хорошо понимала реакцию Луки.

— Это ничего не дало бы.

— Конечно дало бы.

— Болтовня! — фыркнула я и закатила глаза. — Тебе надо посмотреть статистику. Я не родная дочь Алана, а он никогда… Нет никаких доказательств. Это было бы просто слово против слова, а закон на его стороне. В лучшем случае он получил бы несколько лет условно, и что бы это мне дало, кроме его гнева? И страха его мести?

Лука растерянно заморгал:

— Что значит «закон на его стороне»? Что ты имеешь в виду?

— Алан полицейский. Твой друг и помощник. — В моем голосе звучал сарказм. — Его документы безупречны, коллеги любят его. Несколько лет назад он даже получил два знака отличия. И он лично знает массу адвокатов и судей. Такой, как он, не попадет в тюрьму.

— Но ты…

— Слово против слова, — прервала я его.

— Проклятье! — разъяренно выругался Лука, и я почувствовала, как затвердели его мускулы.

В попытке успокоить Луку я начала осторожно гладить его щеку вниз до подбородка. Челюсть была такой напряженной, будто в любой момент могла треснуть. Но постепенно Лука расслабился от прикосновений, хотя мои пальцы были холодными и влажными. Гнев исчез из его глаз, и он вдруг показался таким же усталым, какой чувствовала себя я. Он вздохнул и обнял меня, я прижалась к нему, и он погрузил лицо в изгиб между моим плечом и шеей. Его теплое дыхание касалось кожи, когда он сделал несколько глубоких вдохов.

— Сага, мне очень жаль, что ты все это перенесла. Я не знаю, что сказать. Это так… так неправильно. А как же мама и Нора? Они ничего не знали об этом?

Я покачала головой.

— Почему ты ничего им не сказала?

— Потому что не могла.

Лука посмотрел на меня:

— Что ты имеешь в виду?

Я вздохнула в поиске правильных слов. У меня появилось чувство, что они закончились.

— Это тяжело объяснить. В течение многих лет он заставлял меня чувствовать себя маленькой и незначительной и считать, что во всем виновата я сама. Словно я заслужила такого отношения с его стороны. Я была убеждена в том, что все будут на его стороне и против меня. В мгновения слабости мне до сих пор приходят эти мысли. Я не хочу, но это как… рефлекс. Так же, как и страх. Это поселилось в моей голове, и я каждый день работаю над тем, чтобы избавиться от этого. Я знаю, это должно звучать безумно для постороннего, но лучше я не могу объяснить. — Еще несколько месяцев назад я бы и так не смогла, но доктор Монтри помогла мне выразить мое состояние словами.

Лука задумчиво смотрел на меня:

— И ты даже теперь не пойдешь со мной в полицию?

Я сжала губы и покачала головой.

— Ладно. — Он тяжело выдохнул и медленно кивнул, явно недовольный ответом. Но он не пытался переубедить меня, и я была ему благодарна за это.

Я положила голову ему на плечо и сконцентрировалась на том, как поднималась и опускалась его грудь — с каждой секундой равномерней. Мой пульс тоже успокоился. Так быстро после визита Алана я еще никогда не преодолевала панику.

— Я хотел бы что-нибудь сделать для тебя, — произнес Лука прямо возле моего уха. Его голос звучал теперь гораздо мягче, гнев исчез. Остались только забота и сострадание, и еще другое чувство, которое я в последние дни пыталась вытеснить по отношению к Луке.

— Ты уже достаточно сделал для меня.

— Я совсем ничего не сделал.

— Сделал, — заверила его я.

Он не возразил, и я почувствовала, что он ждет объяснения, которого я не могла дать. Иные вещи лучше видеть и чувствовать, чем говорить о них.

Я подняла голову и посмотрела Луке в глаза. В его взгляде отразилось чувство, уже прозвучавшее в голосе. Но оно больше не пугало меня, так как перестало быть опасным. Я дистанцировалась, чтобы удержать его от моего прошлого, от истории с Аланом. Внезапное появление Алана сделало это ненужным. Не зная того, он загнал меня на край обрыва и вынудил прыгнуть, чего я боялась все эти месяцы. Я упала — а Лука меня поймал.

Я улыбнулась и наклонилась к нему. Он смущенно посмотрел мне в глаза, когда понял мое намерение. Но я поцеловала его не сразу. Я остановилась в миллиметре от его рта — и ждала. Надеясь, но оставляя ему выбор.

И Лука принял правильное решение. Он пошел мне навстречу и поцеловал меня. Без опаски. Не сдерживаясь. Без отвращения.

Это был один из самых больших моих страхов. Я боялась, что, узнав обо всем, он посчитает меня противной. В последние годы я часто была противна сама себе при воспоминании о том, к чему меня принуждал Алан. Но, видимо, мои страхи оказались напрасными. Лука целовал меня, как всегда, притягательно и страстно, как будто мы были в мире одни. И после всего, что произошло в последние полчаса, этот поцелуй был похож на полет. Свободный, беззаботный и простой. Тело оживало, и я обвила руками шею Луки.