Виктор Чирков. © - Три сферы Ада. Земли второго порядка.

- Орлы не унывайте, «расправим крылья!» - произнес Ян, снова чувствуя все усиливающуюся песню пути.

- А мы и так в прекрасном расположении духа! Вперед за солнцем, пусть ветер будет попутным, - поддержал неугомонный юноша.

Для прибывших сюда на корабле, такое завершение «беседы» кончалось смертью. Мало кто мог выжить после столь «жирной» точки в предсказании, но для странников пути это не имело значения, впрочем, даже для них вращение призрачного глобуса не прошло без следа. Троице еще повезло, длина «следа» оказалась, вряд ли больше десяти дней…

- Шеф, спросить можно?

- Ты только не скажи так при посторонних, - ответил Ян, наслаждаясь полетом.

- Ваше высочество, мы туда летим? Солнце светит в спину и едва показалось из-за горизонта…

- Действительно.

- Опять выпал фрагмент временной оси, «подарок от глобуса», - покачал головой Марк.

- А убиваться то чего? - удивился юноша, и добавил, - мы же никуда не выпали. Море красивое, лазурное, но надо на конечную станцию, - твердо закончил он.

Мир вокруг дрогнул, неведомый неаккуратный монтажер неточно склеил кинопленку реальности, солнце оказалось снова за горизонтом, но через мгновение все пришло в норму. Слева и впереди часть моря заместила бурно кипящая фиолетовая субстанция, сильно напоминающая обыкновенную пыль в астрономических количествах. Прямо в ней «плавал» «город»… Огромный, наверное, не один десяток километров… Исполинские башни, арки мостов, ажурные прозрачные конструкции вздымались почти за пределы атмосферы. Все это находилось в хаотичном непрерывном движении, образуя все новые структуры, которые через мгновение оседали будто брызги морской пены. Их сменяли ажурные башни, устремляющиеся к звездам. Казалось стальные полированные бока останутся на тысячи лет, но век металла был не дольше мига морской «пены». На их месте взлетали языки пламени и «тысячелетия» растекались, оплывая восковыми сталактитами. Рождались горы, они увеличивались вверху, превращаясь в песочные часы, вершина и основание менялись местами, дикий пейзаж замирал на секунды, затем рассыпался проливным дождем, из «воды» к небу вырастали прозрачные замки, над ними разливалось северное сияние, внутри конструкций бушевали краски всего видимого спектра… Иногда материалы смешивались, образуя причудливые конструкции, где уживались «лед и пламень».

Троица быстро приближалась к городу.

- Об этом жилище «сумасшедшего творца» нам не рассказывали, - озадаченно заметил Марк.

- На глобусе город имелся, хуже другое, «дорога» похоже кончилась, - сказал Ян.

Впереди росла площадка из прозрачного материала, возвышавшаяся над океаном на тонкой ножке, весьма похожая на перевернутую рюмку. В диске угадывался рисунок, повторяющий нанесенный в начале призрачного пути. Через мгновение путешественники стояли на твердой поверхности. Внизу, почти в двухстах метрах хорошо просматривалась граница лазурного и фиолетового…

- Допросился? - осведомился Марк.

- А меня укачало, и тошнит, а воспитание расстаться с завтраком - не позволяет… - парировал юноша.

- Есть меньше надо. Вообще то животных в дорогу не кормят!

- Бить ниже пояса?! - обиделся Пуфф и замолчал.

- У горизонта берег виден… Может пчелкой поработаешь? - обратился Ян к Пуффу.

- Я не умею…

- А мы…

- Не выйдет, я теперь обижен и жду от него очередной гадости, - юноша покосился на Марка, - следовательно, не испугаюсь.

- И долго ты будешь обижен?

- Дней пять или шесть.

На мгновение рядом с площадкой появилось образование очень похожее на облако. Оно имело пару странных глаз без зрачков, заполненных голубым туманом. Объект столь быстро перестраивался и видоизменялся, что детали сливались в сплошное серое марево. Зрение не успевало отслеживать метаморфозы, происходившие вокруг неподвижных глаз. «Ничего себе…» - пронеслось в мозгу Яна и «облако» пропало. Он посмотрел на спутников.

- Мы тоже слышали, - произнес Марк, - по-моему мы подобное однажды видели…

- Быть этого не может!

- Может, может! - завопил некто визгливым человеческим голосом.

Перед краем образовалось уже два объекта.

- Так, размножаются. Или двоится? - спросил сам у себя юноша.

- Неужели вы не помните меня в лицо?

- Хороший каламбур, «их знали в лицо», а где оно?

- Освободитель! Живая легенда нашего народа!

- Еще не легче. Художник Замка Розино подписал бы - «Воскрешение исторической святыни», - мрачно произнес Пуфф.

- И вас я помню, такой толстый, пушистый! Зачем они вас так уделали!? Ну посмотрите, ну вспомните…