Илья Миксон: Тревожный месяц май

- Для пользы?! Да ты здесь… Да разве служба в Иришах - халва с орехами?

- Напомнил, - опять высветился ямочками Январев. - Одну минуту!

Он сходил к машине, вытащил что-то из полевой сумки и, возвратившись, сказал, как мальчишка мальчишке:

- Закрой глаза, открой руку.

Осипов ощутил на ладони гладкую холодную тяжесть.

- Теперь смотри! - с тихой гордостью разрешил Январев.

В руке Осипова лежал немецкий бомбовый взрыватель.

- Выхолостили, чистенький внутри, как скорлупа без ядрышка, - не столько успокоил, сколько похвалился Январев.

На Осипова взрыватель не произвел впечатления: всяких штучек навиделся в Иришах.

- Ты номер, номер посмотри!

На нижнем ободке корпуса были выдавлены две цифры.

- Сорок, - спокойно прочел Осипов.

- Сорок! - непонятно заликовал Январев. - Заветный!

Как Осипов сразу не вспомнил! Январев же столько раз рассказывал. Из огромного множества фашистских бомбовых взрывателей самые опасные под номерами 3, 17, 24, 40, 57, 67, 70. Номера дали немцы, а разгадали секрет каждого взрывателя наши. Разгадали ценою ранних седин, увечий, жизней…

Старшему лейтенанту Январеву выпала участь обезвреживать и эти, заклейменные. Все, кроме сорокового.

«Сразиться еще с «сороковым», - размечтался как-то Январев, - и - законченное высшее пиротехническое образование!»

«Будь он проклят! - ответил тогда Осипов. - Ты и без смерти номер 40 ученый сверх меры!»

Надо было поздравить с блистательной и трудной победой, но Осипов подумал о переводе и опять возмутился:

- Они соображают, что делают?!

- Соображают, дружище. Порядок есть, обязательное правило: не держать нашего брата сапера на активном месте больше трех лет подряд. Привыкаешь к опасности, инстинкт самосохранения притупляется, забываешь осторожность, ну и…

Такие страхи рассказывает, а на лице улыбка.

Осипов покатал в ладонях пустотелую безобидную железку с грозным номером 40.

- Где добыл?

- Ювелирно сработали, - только и сказал Январев. Он окинул взглядом развалины и добавил: - Выполню это последнее задание - и в отпуск, а там переквалифицируюсь в управдомы!

«В управдомы не в управдомы, - подумал Осипов, - никто опытного и мужественного офицера не уволит из армии, но службу подберут другую».

И еще он вспомнил любимую песню Январева:

А для меня еще не кончилась война,

А для меня судьба - еще вопрос.

И провожает на задание жена…

- Ничего, - серьезно сказал Осипов, - зато на службу, не на войну каждый день жена провожать будет.

- Жениться еще надо! - засмеялся Январев. - Едешь или нет?

Осипов опять отказался.

Январев кликнул сержанта и двоих солдат - Филимонова и еще одного - и укатил на грузовике с красными флажками по бортам и черной угрожающей табличкой на бампере - «РАЗМИНИРОВАНИЕ».

Машину эту знали в Иришах, как знали «санитарку», «летучку техпомощи», как все другие спецмашины.

У школы Осипов встретил учительницу пропавших ребят.

- Добрый день, Армен…

- Отчество не обязательно. - Он предупредительно поднял ладонь и устало улыбнулся. - У вас для меня ничего нет?

Учительница горестно покачала головой.

Покачал головой и Осипов, выпятив слегка нижнюю губу. Привычка эта не красила, но и не портила его лицо, лишь придавала выражение детской беспомощности и доверчивости.

- Совсем ничего? - с мольбой переспросил Осипов.

- Нет… Разве что…

- Что? - Взгляд Осипова стал острым и цепким.

- Двоюродная сестра моей ученицы Люси Шибаловой - родители ее в леспромхозе работают - сказала, что видела одного иришского мальчика, кажется именно Антона, у себя в Сосновке. Но это было давно, до Дня Победы.

- Что он там делал? Зачем приезжал? К кому?

- Не знаю. Люся не знает. Она рассказала это просто так, вспомнила почему-то и рассказала.

- Фамилия девочки?

- Шибалова.

- Нет, сестры из Сосновки.

- Простите, но…

- Где Шибалова живет?

Учительница торопливо раскрыла сумочку. В блокноте у нее были адреса всех учеников.

- И еще одно. Может быть, и это для вас важно…

- Дорогая Светлана Васильевна, для меня сейчас все, абсолютно все важно! Говорите же.

- Антон и Ростик просили Тараса Романенко… Это пионервожатый наш, он на заводе работает…

- Да-да, - перебил Осипов, - знаю. Дружинник. О чем просили?

- Разыскать ветерана боев за Ириши по фамилии на «К».

Взрослых Осипов знал меньше, чем ребят.

- И еще, Армен Гарегинович, ветеран «К» тоже заводчанин.

Участник боев под Иришами, фамилия на букву «К», место работы - Иришский нефтеперерабатывающий завод. По этим данным найти человека не составляло труда.