Сурен Цормудян

Великан ничего не говорил. Только шипели и урчали его фильтры. Яркая вспышка осветила адскую станцию дьявольского метрополитена и грохот выстрелов, перемешанный с жужжанием и свистом от вращения стволов, привел Васнецова в чувство. ОНО стреляло не в него. Лавина пуль, подобно урагану обрушилась на тварей, разрывая их на части и перемалывая в кровавый фарш.

Васнецов спрыгнул с перрона на пути и бросился прочь, в ту сторону, откуда пришел. Мимо сожженного состава. Прочь! На поверхность!!! Мимо промелькнула белеющая надпись АД УЖЕ ЗДЕСЬ! Значит можно выбраться из этого проклятого, заколдованного места?! Скорее! Прочь! На поверхность! Вон из метро!

Еще долго его догоняли разносящиеся эхом выстрелы пулемета, пока впереди не замаячил чернеющая дыра, за которой была ночная скованная холодом Москва…

* *Николай сделал всего один единственный выстрел в воздух, и всего через дюжину секунд из подвала на улицу выскочили люди, целящиеся в него из оружия.

– Это я! Васнецов! – закричал Николай сквозь свой респиратор. Сердце его все еще бешено колотилось. А разум был в плену у страха. И страх этот был вызван не только тем, с чем он столкнулся в московской подземке…

– Ребята, не подходите! Я, наверное, радиоактивный! – едва сдерживая слезы, закричал он. – Варяг! У тебя дозиметр! Замерь меня!

– В чем дело! Коля! Что за вид у тебя! Что случилось?! Откуда радиация?! – воскликнул Яхонтов, опустив автомат.

– Я был в метро!

– Что-о?!

– Мужики! Я был там! Я спускался в метро!

– Да ты совсем с ума сошел?! – закричал Варяг.

Сквернослов хлопнул себя ладонью по лбу и обреченно покачал головой.

– Беда, – пробормотал участковый милиционер и взглянул на одноглазого сына.

Тот пожал плечами.

– Может, и нет, – тихо сказал он.

– Коля, ты дурак что ли?! Зачем ты полез туда?! Какого хрена?! – продолжал негодовать Яхонтов.

– Варяг, ради бога, достань, пожалуйста, дозиметр! – умоляющим тоном крикнул Васнецов.

Искатель, наконец, подошел к нему и стал водить рукой с дозиметром вокруг облаченного в костюм химзащиты тела. Затем взглянул на дозиметр и покачал головой.

– Сорок шесть бэр. Ты труп Коля.

– Что-о-о-о!!!

– Да ничего, – Яхонтов усмехнулся. – Еще столько же, и заработал бы себе лимфому. А так, считай, отделаешься легким мордобоем с моей тяжелой руки.

– Варяг, я не понял!…

– Чего ты не понял, дубина! Жить будешь, я сказал! – рявкнул искатель и повернулся к Сквернослову, – Славик, залезь в луноход. Там под сидением, в белом ящике найдешь большую жесткую щетку и в пакете белый порошок. Дыбецкий, принеси пожалуйста с сыном пару ведер воды. Надо отмыть этого идиота.

14. ПЛЕН?

Николай лежал на сидении внутри лунохода и тоскливо смотрел в потолок. В ушах еще звенели выстрелы огромного, вращающего стволами пулемета и женский крик, молящий о помощи. А перед глазами снова вставали образы безумной толпы, ринувшейся в ловушку метрополитена. И чумазые волосатые твари, которые, очевидно, и были теми самыми пресловутыми морлоками. Изуродованное и вздрагивающее тело девушки и, жуткий великан, отливающий блеском вороненой стали своей брони и разносящий по тоннелю громогласное шипение своего дыхания. А еще, бросившаяся из сожженного вагона тень, похожая на скелет. Что все это было? Может, весь поход в метро ему причудился?

– Так ты из-за бабы значит, туда полез? – хмыкнул расположившийся на другом сидении Вячеслав.

– Да. Хотел помочь. Но не смог. Не успел. Замешкался. А ведь я мог спасти. Но не успел. – Тихо говорил Николай.

– Думал, она в знак благодарности поможет тебе расстаться, наконец, с твоей невинностью? – Сквернослов усмехнулся.

Васнецов уставился на своего названного брата. Тот сидел рядом с милиционером Дыбецким, который с интересом рассматривал внутреннее убранство лунохода, и снова перебирал свою колоду карт.

– Славик, ты что, больной? – спросил, наконец, Николай.

– В чем дело? Ты шуток, что ли не понимаешь?

– А ты вернись в Надеждинск и пошути над могилкой своей Алены. – зло проговорил Васнецов.

– Что ты сказал? – Вячеслав вытаращил на него глаза, полные изумления, шока и злобы.

– А ты что, думаешь, ты один имеешь монополию на чувства и горе? Я видел, как эту несчастную рвали на части живьем. Ты бы хоть думал иногда, прежде чем отпускать свои тупые шутки!

– Заткнитесь оба, – проворчал Варяг, который смотрел в перископ. – И вообще, валите в подвал и спите. Сейчас моя вахта и мне совсем не улыбается слушать ваши пикировки.