Александр Архиповец - Танцующая в пламени.

Неужто в хрупком и невинном создании может быть столько зла? Не принесет ли она Торинии кровь и смуту? Не ее ли "заслуга" в том, что произошло в Герфе-се?" - эти вопросы не давали покоя герцогу.

"Так как же мне поступить? - терзался Фергюст. - Может, сразу отказаться от Лавры? Спровадить ее с глаз долой, пока не поздно? Вот хотя бы, скажем, отослать под охраной солдат к Ригвину с описанием произошедшего. Пусть новоиспеченный Император подумает, что предпринять. Ему-то уж точно не при иыкать к общению с демонами. А если он сам приложил к этому руку? Тогда совсем скверно. Ведь свершившиеся события можно истолковывать по-разному. Не станут ли они поводом для опалы? Нет уж! Такой глупости я не совершу. Ни

Лавру, ни ее служанку из своих рук живьем не выпущу. Может, стоит прикончить их сразу, прямо здесь, на дороге?"

От таких мыслей Фергюсту и вовсе стало не по себе. Он прекрасно понимал, что поднять руку на миледи не сможет. Сейчас свои недавние приключения он оценивал вполне критически, но по-прежнему желал

Лавру. При одной мысли о безумной ночной любви в жилах по-юношески вскипала кровь, появлялось давно забытое теснение в груди. "Нет,

Лавру он ни при каких обстоятельствах не отдаст. А там - будь, что будет! Но разузнать о ней побольше совсем не помешает. Надобно по приезду в Тор допросить служаночку. И человек для этого дела найдется. От него очень трудно что-либо утаить. Знает "демон" свое дело! Жаль, конечно, если придется подпортить девчонку. Но быстро получить столь нужные сведения больше неоткуда".

На этот раз в душе герцога ничего не дрогнуло. Судьба несчастной девушки его волновала мало…

Отряд Фергюста ехал неспеша, но к намеченному месту прибыл вовремя. Вначале показались засеянные поля и стала получше дорога, затем - первые лачуги и, наконец, домики поприличней. В одном из них герцог собирался остановиться на ночлег.

Селение принадлежало Ригвину и управлялось его наместником. Он лично встретил знатных господ.

Толстенный, словно отъевшийся к зимней спячке тапир, благородный

Аррей подобострастно склонился перед Фергюстом. Одежды, жалобно треща, грозили в любой момент треснуть по швам и выплеснуть озеро жира. Подстать ему были и слуги. Властелин Торинии, окинув Аррея презрительным взглядом, велел подняться.

- Ваше Сиятельство! Окажите ничтожному слуге честь: переночуйте в моем доме, - все еще задыхаясь и не смея вытереть сбегающие по лоснящемуся лицу капли пота, неожиданно тонким голосом пропищал Аррей.

Предложение было милостиво принято.

Еще днем Фергюст не раз подъезжал к карете, желая узнать не требуется ли чего-нибудь дамам. Тогда же герцог рассмотрел личико

Жане. Оно было достаточно привлекательным и немного напоминало лицо госпожи. Наверное, прежде всего, черными волосами и большими темно-карими глазами. В них то и дело вспыхивали лукавые искорки. Не ускользнули от его внимания густые брови и длинные ресницы, делавшие девушку похожей на милую куклу. Немного портили внешность множество мелких шрамов, кое-где розовевших своей свежестью. Заметил Фергюст и задорную улыбку, невольно напоминавшую о том, что перед ним вовсе не игрушка, а живой человек со своими мечтами, радостями и печалями.

Но стоило зазвучать голосу госпожи, как тень страха падала на ее чело.

"Видать, живется ей не сладко", - думал герцог, совершенно позабыв о том, что сам недавно хотел отдать девушку в руки палача.

- Она безумно боится хозяйку. Неужто Лавра так жестока?"

Так или иначе, но миледи владела его мыслями, а ее образ неизменно стоял перед глазами. Герцог надеялся вечером или ночью продолжить знакомство. Но чаяния не сбылись. Из комнаты госпожи вышла Жане и, поклонившись, передала, что Лавра очень устала и просит ее не беспокоить.

Следующий день мало чем отличался от предыдущего. Разве что на дороге стало более людно.

Ближе к вечеру на горизонте смутным пятном проступили горы. Они служили природной границей Торинии и Кристиды. Теперь родные земли рядом. Но до них еще нужно добраться. Путешественникам предстояла утомительная и опасная дорога через горный перевал. Пуститься в нее ночью было сущим безумием. Опытные воины по ней еще могли пройти.

Но карета… Деревянные колеса, ударяясь об острые камни, попадая во многочисленные расщелины и ямы, развалились бы на полпути, и

Фергюст решил переночевать в приграничном графском местечке.

Городком владел граф Ралин, прославившийся на всю округу своим крутым нравом и редкой задиристостью. Злые языки болтали, что порой он не брезговал и разбоем, совершая набеги на единственную удобную дорогу через перевал. В поле зрения герцога Ралин попадал не раз как опасный и неприятный сосед. Более того, шпионы доносили, что он уже давненько снюхался с Поставом, и это не могло не настораживать. Но пока до открытого конфликта дело не доходило, и сохранялась видимость добрососедских отношений.