Гроза Года - моя княгиня-ред.2

Великое противостояние должно было закончиться генеральным сражением. Оно и было дано около Лейпцига в октябре тринадцатого года.

Алексей вместе со всей гвардией находился в резерве. Милорадович рассказал своим адъютантам, что русский император взял командование своим войсками на себя. Еще с утра Александр поссорился с австрийским главнокомандующим, предложившим поставить русские полки на невыгодную позицию, он жестко отказал ему, предложив поставить туда австрийцев, а сам выбрал для русских войск ту позицию, какую выбрал бы Кутузов. И отвел гвардию, артиллерию и гренадер в резерв.

- Я думаю, что это - звездный час нашего императора, - Милорадович раскурил трубку и повернулся к Алексею, стоящему рядом. - Он - достойный ученик Кутузова. Слышишь, вот ввели в бой резервную артиллерию, значит скоро и нам идти. Французы наступают, мы должны задавить их атаку.

Адъютант с приказом императора подскакал к Милорадовичу и протянул конверт.

- К бою! - крикнул Михаил Андреевич, прочитав приказ. Он выхватил саблю, дал шпоры коню и первым рванулся впереди своих полков навстречу лавине французов, Алексей летел рядом, пригнувшись к шее Лорда. Смятая лавиной русской гвардии, атака французов в очередной раз захлебнулась.

- А знаешь, князь, ведь в сражении участвует не меньше полумиллиона человек, а вон на том холме стоят два императора и один король. Я бы назвал это сражение «битва народов». Если нас сегодня не убьют, будешь своим внукам рассказывать, как участвовал в величайшем сражении в истории Европы, - шутил Милорадович, покуривая трубку, как будто не он час назад рубился в самом центре французского каре, не щадя своей жизни.

- Откуда у меня возьмутся внуки, если у меня нет детей,- с горечью сказал графу Василевскому Алексей. Перед глазами снова встало прекрасное лицо жены, такое, каким он увидел его первый раз в темной церкви.

- Смотрите, кто это скачет к императорам? У него белый флаг. Значит, Наполеон просит перемирия, - вскричал Милорадович и заволновался, - неужели его выпустят из мышеловки? Скачи, князь, к императору, вроде бы за указаниями, а сам узнай все, что можешь.

- Слушаюсь, - ответил Алексей, развернулся и поскакал к «императорскому холму».

Он не знал, как встретит его Александр, но приказы не обсуждаются, отказать своему командиру он не мог. Князь взлетел на холм и подъехал к адъютантам с просьбой доложить о себе государю.

- Алексей, иди сюда - обернулся к нему император и спросил: - Ты ведь в отпуске, почему ты у Милорадовича, а не со мной?

- Долгая история, ваше величество, я вернулся в строй, а сейчас мой командир послал меня за инструкциями.

- Ладно, отпускаю тебя к нему до вечера, а завтра утром выходишь на службу ко мне, сейчас скажи своему командиру, что Наполеон просил перемирия, а мы ему отказали. Пока гвардия - вся в резерве. Скачи к нему, и скажи, что я тебя забираю. Завтра - великий день, я хочу, чтобы ты был со мной.

Алексей передал слова императора Милорадовичу.

Утром они узнали, что Наполеон под покровом темноты отступил к Лейпцигу и теперь ждал армии союзников на укрепленной позиции перед городом. Алексей простился с командиром и со своим другом Василевским, и поскакал на позиции, где издалека был виден парадный мундир императора Александра.

Это действительно был звездный час русского императора, после успехов русских, одержанных накануне, все союзники безмолвно признали первенство Александра, и он руководил действиями всей союзной армии. Алексей вместе с государем находился на позициях и постоянно был в зоне огня, координируя действия всех армий, наступающих на Лейпциг с трех сторон. Французы откатывались к городу, наконец, их сопротивление было сломлено, и русские полки вошли в город.

Под Лейпцигом закатилась звезда Наполеона, он отступил к границам Франции и через две недели перешел Рейн, оставив Германию.

Император Александр решил организовать свою главную квартиру во Франкфурте-на-Майне, здесь войска отдыхали, а союзники вели политические переговоры, решая, переходить ли на территорию Франции, и идти ли походом на Париж. Алексей находился при государе. Ему нравился новый Александр - опытный и храбрый главнокомандующий, но в то же время тонкий политик. Князь с удовольствием присутствовал на военных советах и переговорах с союзными представителями.

Тоска, накрывшая князя почти год назад, постепенно начала отступать, Он, искавший смерти на поле брани, но не нашедший ее, стал фаталистом. Однако по-прежнему незачем было жить.