Океан сказаний

Сомадева опирался в своем сочинении на длительную литературную традицию, связанную с именем поэта Гунадхьи и его произведением "Брихаткатха" ("Великий сказ"), не сохранившимся до наших дней, а может быть, просто еще не найденным. Сказания о царе Удаяне были известны уже Калидасе (V в.). Такие авторы VII в., как знаменитые романисты Бана и Дандин, с восхищением упоминают об этом поэте и о его произведении как образцовом. И тот и другой испытали на себе его влияние. Теоретик литературы Бхамаха, живший, видимо, в конце VI — начале VII в., упоминает о царе Удаяне и о его сыне Нараваханадатте — двух главных действующих лицах "Великого сказа". В X в. Дхананджая в своем трактате о драматургии "Дашарупа" рекомендует авторам пьес обращаться за сюжетами к "Великому сказу" наравне с "Рамаяной". Сомадева в I книге "Океана сказаний" рассказывает трагическую историю Гунадхьи и его творения, как бы вводя этим читателя в свое собственное произведение. Первая книга так и называется — "Вступление к рассказу" — и открывается строфой о том, что "те, кто без промедления вкусят сладость океана рассказов, возникших из уст Хары, взволнованного страстью к дочери великого Повелителя гор, — а сладость их воистину подобна животворной амрите, извлеченной богами и асурами из глубин Молочного океана, — те беспрепятственно обретут богатства и еще на земле достигнут сана богов". Далее автор называет составляющие "Океан сказаний" книги и, определяя свою творческую позицию, пишет: "Все, что содержится в "Великом сказе", сохранил я в своей книге. Все, о чем поведал Гунадхья, пересказано мною точно, без отступлений — только слишком обширные рассказы сделал я короче, да и к тому же писал на другом языке: средоточие добродетелей, Гунадхья, писал на пайшачи, а мое сказание — на санскрите. Как тот, следовал я принципу уместности, воплощенному в "Великом сказе", и если вставлял в повествование рассказы, то лишь так, чтобы не нарушать его стиля. Не в погоне за славою ученого, но только ради того, чтобы легче было постичь хитросплетения различных рассказов и повестей, взялся я писать эту книгу". Отсюда можно заключить, что он воспроизвел сюжетную канву полностью, хотя и сократил некоторые, по его мнению слишком пространные, рассказы. При этом он изменил язык, т.е. сделал то, что мы теперь называем "переводом".

Основной творческий принцип Сомадевы — лучитъя — уместность, т.е. соответствие художественных средств предмету художественного воспроизведения.

Лучитъя теоретически обоснована Кшемендрой. Из слов Сомадевы следует, что принцип этот был воплощен еще в самом "Великом сказе". То обстоятельство, что Кшемендра сам предпринял обработку "Великого сказа", видимо, сыграло известную роль в теоретической разработке самого принципа аучитья, которому этот предшественник Сомадевы посвятил специальный трактат. "Океан сказаний" распадается по содержанию на три неравные части — первая, уже упоминавшаяся история Гунадхьи и его произведений, изложенная в I книге, вторая — история царя Удаяны, занимающая II -V книги, и, наконец, основная часть — грандиозный роман о сыне Удаяны, царевиче Нараваханадатте, которому сам Шива предрек стать верховным повелителем видьядхаров, гениев индийской мифологии, воплощения беспредельных возможностей человеческой мысли. Сомадева мотивирует свое обращение к этим мифическим существам словами бога Шивы: "Всегда счастливо живут боги, люди же всегда несчастны. Из-за трудностей людская жизнь не может быть интересной, а потому расскажу я тебе о жизни видьядхаров, в которых слилась и человеческая и божественная природа". Поэт, однако, не вполне точен в этом отношении — наиболее интересны для него именно люди, а что касается богов, то он их настолько приземляет, настолько очеловечивает, что они начинают мало отличаться от людей. Лишь когда Сомадева обращается к жанрам, требующим особого подчеркивания божественной природы, например к молитвам, или когда он пользуется — причем именно пользуется — традиционно-каноническими описаниями богов, уже сложившимися в религиозной традиции, тогда, естественно, боги суть боги. Несмотря на широкий мифологический фон, нельзя не отметить в целом рационалистический тон повествования. Более того, допустимо предположить сознательно поставленную автором перед собой задачу прославления человеческого разума. Об этом в большой степени свидетельствует занимающий центральное положение во всем "Океане сказаний" эпос об асурах, этом своеобразном племени Прометеев, вместе с людьми противостоящих богам. "Океан сказаний" в известной мере подражает "Махабхарате" — как и она, творение Сомадевы состоит из восемнадцати книг. Здесь достаточно много схождений, которые не так уж сложно проследить, но не в этих схождениях — сюжетных, композиционных, художественных — суть; гораздо важнее различие. Оно же состоит не в утверждении божественного, или имманентного, начала в качестве движущей силы жизни, а в ощущении того, что такой силой являются человеческие интересы.