Уильям Поллак - Настоящие мальчики. Как спасти наших сыновей от мифов о мальчишестве

Дж.В.Сэнтрок, который опросил 45 мальчиков-пятиклассников, говорит, что развод - это настолько травматичное и болезненное переживание, что мальчикам труднее справиться с ним, чем со смертью родителей. Смерть, даже трагическая и неожиданная,- это более определенная и ясная ситуация, чем развод. Мальчик будет тосковать по родителю, скучать, но родителя больше нет, нет ни единого шанса, что он вернется. Мальчики в разведенных семьях, наоборот, могут тешить себя надеждой, что родители сойдутся вновь, и могут прилагать массу усилий - порой годами - чтобы добиться воссоединения, которое так же невозможно. "Я испробовал все,- вспоминает восемнадцатилетний Кент. - Я пытался приглашать их вместе на мои теннисные матчи, я организовал рождественскую вечеринку, где мы могли бы быть семьей, однажды, когда мне было всего восемь лет, я убежал из дома, чтобы увидеть своего папу и умолить его вернуться домой и жить с нами. Ничего не помогало. Это, определенно, был конец. Я чувствовал себя изнуренным".

Общественная реакция еще больше усугубляет негативные последствия развода. Общество скорбит о смерти родителя и готово даже сделать исключения для мальчика, разрешив ему, невзирая на Мальчишеский кодекс, плакать и выражать свое горе и чувство утраты. И тем не менее, по большей части мы ждем, что мальчик, особенно подросток, встретит смерть родителя стоически сжав губы. Вспомните принца Гарри, идущего за катафалком Леди Дианы, его спокойное и безэмоциональное лицо. Но о чем он думал, что он чувствовал внутри?

Общество, по моему мнению, далеко от принятия развода, несмотря на его распространенность, и еще меньше склонно принимать чувства мальчиков в этой ситуации. Разведенная семья часто воспринимается как неуспешная, и порой даже как угроза полным семьям, особенно тем, где есть проблемы. Другие родители не знают, что сказать разводящимся, чью сторону принять и как обращаться с их детьми. Часто итогом становится то, что соседи и друзья отмалчиваются. Они не принесут горячую еду, как это было бы после смерти. Они не свернут со своей дорожки, чтобы окликнуть разводящихся, и они вряд ли навестят горюющую семью. И тогда мальчик снова испытает чувство отверженности, на этот раз - от общества.

Для большинства мальчиков, единственный способ справиться с эмоциями, сопровождающими развод,- это выразить их через действие, как они поступают во многих ситуациях. Они будут бросать, бить и ломать вещи. Они начнут драться в школе и с соседскими ребятами. Они будут кричать и шумно играть. Они будут отказываться ложиться спать, идти в школу, будут отказываться делать все, что бы ни предложил родитель. Они будут давить муравьев, гнуть ветви деревьев, съезжать на скейте с возвышенностей, воровать в ближайшем магазине, разводить костры, рвать одежду, теряться в лесу, плевать на тротуар, бросать камни в окна, копировать жестокие и приносящие увечья действия героев видеоигр, терять тетради с домашним заданием, грубить учителю и совершать тысячи других поступков, которые будут выглядеть как поступки "дурного мальчишки", но на самом деле будут криком страдающего мальчика. Либо, как я уже говорил, мальчик может выбрать противоположность действию. Он замкнется, перестанет говорить, закроется в своей комнате, будет часами лежать на диване, бросать тысячи бумажных шариков в мусорную корзину, слоняться по дому, много смотреть телевизор, наденет наушники и будет целыми днями слушать музыку, встанет у окна и будет смотреть вдаль.

И эти действия - или нежелание действовать - могут служить барометром настроения. Чем более вызывающе поведение - тем сильнее переживаемая боль.

Большинство мальчиков после развода живут с матерями, и большая часть их находится под единоличной опекой матери, и мало или вообще не контактирует с отцом. Это стоит большого труда и самоотверженности, но мать может успешно воспитать мальчика и без отца даже в том случае, если мальчик растет, не имея перед глазами значимой мужской фигуры. Но отношения матери и сына отличаются от отношений отца и сына, и матери может потребоваться время, чтобы понять, в чем разница, и приспособиться к ней.

Когда Рону было девять, его мама ушла от его отца, после многих месяцев споров, психологических консультаций, примирений и возобновления обид. Наконец, после очередного спора на привычной эмоциональной волне, отец Рона в гневе выскочил из дома, и для его матери это стало последней каплей. Она собрала Рона и двух его сестер, посадила их в машину и уехала с ними к далеко живущим родственникам.