Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

К тому времени Малатеста забыл о последнем предсказании и ничуть не беспокоился о собственной судьбе, но, как оказалось, напрасно. Заговор с целью сдачи Римини папской армии действительно имел место, но Гвидо Боньи был к нему непричастен; и после того, как были приняты все необходимые меры для его успешного осуществления, город был захвачен графом де Валантинуа. Посреди всеобщей неразберихи переодетый Малатеста едва успел бежать из дворца. Его повсюду преследовали враги, от него отвернулись все бывшие друзья, а под конец и собственные дети. В конце концов он, находясь в Болонье, тяжело заболел. Поскольку никто не изъявил желания приютить его под своей крышей, он был доставлен в больницу, где и умер. Единственным обстоятельством, умаляющим интерес к этой необычайной истории, является тот факт, что она получила хождение уже после описанных событий.

За несколько недель до рождения Людовика XIV в королевском дворце поселился один астролог из Германии, прибывший по приглашению маршала де Бассомпьера и других придворных вельмож. Он должен был составить гороскоп будущего правителя Франции сразу же после его рождения. Когда у королевы принимали роды, он находился в соседней комнате и ждал сообщения о появлении ребенка на свет. Результатом его наблюдений явились три слова — diu, dure, feliciter261, означавшие, что новорожденный принц будет жить и править долго, принесет стране большую пользу и окружит себя ореолом славы. От астролога, который был вынужден зарабатывать себе на хлеб насущный и в то же время был придворным, нельзя было ожидать менее благоприятного прогноза. В ознаменование этого события была выбита медаль, на одной стороне которой был изображен принц, правящий колесницей Аполлона, и имелась надпись «Ortus solis Gallici» — «Восход галльского солнца».

Наилучшее оправдание существованию астрологии предложил великий астроном Кеплер, занимавшийся ею поневоле. Друзья часто обращались к нему с просьбой составить им гороскоп, на что он, как правило, отвечал категорическим отказом. Если же он боялся оскорбить просителя таким ответом, отражавшим его истинное отношение к этому занятию, он приспосабливался к господствовавшему заблуждению. В сопроводительном письме к экземпляру своих «Эфемерид»262, отправленному профессору Герлаху, он писал, что гороскопы являются не чем иным, как беспочвенными догадками, которыми он занимается лишь затем, чтобы не умереть с голоду. «Вы, премудрые философы, — восклицает он в своем сочинении «Tertius Interveniens», — осуждаете сию дочь астрономии без оглядки на ее достоинства! Разве вы не знаете, что ее долг — поддерживать мать своими чарами? Если бы люди не питали надежду на прочтение будущего в небесах, скудные доходы астрономов обрекли бы их на голодную смерть».

НЕКРОМАНТИЯ стала второй лженаукой после астрологии по количеству приверженцев, стремившихся заглянуть в будущее. Первым письменным упоминанием о ней является история об Аэндорской волшебнице и духе Самуила263. Почти все народы Древнего мира верили, что можно вызывать души умерших и узнавать у них страшные тайны, которые Бог открыл бестелесным. Ссылки на это занятие можно встретить во многих классических произведениях, но никогда и нигде оно не практиковалось открыто. Все без исключения правители считали его гнусным преступлением. В то время как астрология поощрялась, а те, кто ею занимался, были популярными и преуспевающими персонами, некромантов повсеместно приговаривали к сожжению на костре или повешению. На протяжении многих столетий люди обвиняли в этом грехе Роджера Бэкона, Альберта Великого, Арнальдо де Виланову и многих других. Склонность к ложным обвинениям такого рода всегда была настолько глубоко укоренившейся в людском сознании, что ни от одного преступления не было так тяжело откреститься, как от этого. Тем не менее некромантия процветала, о чем свидетельствует огромное число тех, кто приписывал себе владение ею и существовал, невзирая на опасность, во все времена и во всех странах.

ГЕОМАНТИЯ, или искусство предсказания будущего по линиям, кругам и другим геометрическим фигурам, начерченным на земле, все еще широко практикуется в азиатских странах, но почти неизвестно в Европе.

АУСПИЦИИ, или толкования воли богов по полету или внутренностям птиц264, к которым часто прибегали в Древнем Риме, в Европе себя изжили. В наши дни ими усерднее остальных занимаются страшные индийские тхуги265.

ГАДАНИЕ (ПРЕДСКАЗАНИЕ СУДЬБЫ), разновидностей которого великое множество, имеет более солидную репутацию. Оно будоражило умы с глубокой древности и, по всей вероятности, зародилось еще среди первобытных людей. К нему прибегали древние иудеи, египтяне, халдеи, персы, греки и римляне; оно известно и всем народам современного мира, не исключая племен дикарей, обитающих в дебрях Африки и Америки. В наше время в цивилизованной Европе чаще всего гадают на картах, на кофейной гуще и по линиям на ладонях. Профессионально этим занимаются только цыганки, однако есть тысячи, если не десятки тысяч, небогатых семей, в которых жена, а иногда и муж обращают взоры на оставшуюся у них в чашках кофейную гущу, чтобы узнать, будет ли следующий урожай обильным или принесет ли их свинья много поросят; в которых молодые девушки делают то же самое, чтобы узнать, когда им суждено выйти замуж и будет ли их избранник темноволосым или белокурым, богатым или бедным, добрым или злым. Гадание на картах, столь распространенное в наши дни, — наука относительно новая, потому что карты появились лишь немногим более четырехсот лет назад. Гадание по ладони, в которое непоколебимо верит половина деревенских девушек Европы, возникло гораздо раньше: оно, по-видимому, было известно египтянам во времена библейских патриархов, равно как и гадание на кофейной гуще, которым, как сообщается в Книге Бытия, занимался Иосиф. В ходу у древних египтян было и гадание по лозе. В сравнительно недавние времена утверждали, что таким образом можно находить спрятанные сокровища. Похоже, что в Европе оно полностью себя изжило. Более современной, но имеющей сравнительно малое число приверженцев разновидностью гадания является ономантия, или предсказание судьбы человека по буквам, входящим в состав его имени, и по их возможным перестановкам.