Нурали Латыпов. Судный мозг. Юриспруденция и нейроны

ИНТЕРЕСНО: «ШИРОК ЧЕЛОВЕК!»

В животном мире нет такой изощренности во взаимодействии особей друг с другом, как это происходит в человеческом сообществе. Но нигде и не убивают друг друга с такой изобретательностью, как люди. По мнению индийского поэта Рабиндраната Тагора, человек хуже зверя, когда он зверь. Человек, добровольно сравнявшийся со зверем, хуже зверя – ведь у него, в отличие от зверя, есть и выдумка, и выбор.

Архетип метафоры

Языковую метафору специалисты относят к форме, которая является пограничной по отношению и к мысли, и к языку. Истоки метафор спрятаны глубоко в тысячелетиях, но некоторые параллели можно провести. Например, когда вожак-самец демонстративно выставляет свои гениталии, то это послание расшифровывается адресатом так: «Со мной не связывайся, я здесь главный, и ты мне должен подчиняться». Теперь мы люди и обременены культурой. Поэтому не ведем себя так неприлично. Мы просто озвучиваем эту метафору, как послание «иди на…».

ИНТЕРЕСНО: ПОД ВИДОМ ЗАИКАНИЯ

Заикание – довольно распространенная болезнь с разветвленными причинами возникновения, и специалисты самых разных направлений ищут способы ее излечения. Но многие психиатры считают, что далеко не всегда нужно лечить именно от нее, поскольку сбои в речи могут оказаться просто симптомом другой болезни – социофобии. Просто в этом случае страдающий от социофобии человек подсознательно прибегает к заиканию, чтобы оправдать и реализовать свое нежелание говорить в непривычной для него ситуации.

Структура смысла

В процессе становления языкового синтаксиса огромную роль сыграла рекурсия – ветвление структуры предложения за счет встраивания функциональных слов. Такое ветвление может продолжаться столько, сколько способна удержать в себе кратковременная память (помните, как Остап Бендер к концу фразы уже не помнил, о чем он говорил вначале?). С письменным изложением рекурсивных форм дело обстоит проще. Вот пример одного из переводов С.Я. Маршака:

А это ленивый и толстый пастух, Который бранился с коровницей строгою, Которая доит корову безрогую, Лягнувшую старого пса без хоста, Который за шиворот треплет кота, Который пугает и ловит синицу, Которая часто ворует пшеницу, Которая в темном чулане хранится В доме, который построил Джек.

ИНТЕРЕСНО: СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА

В любом предложении имеется три элемента: своеобразные «строительные блоки» (слова); смысл, заложенный в предложение (семантика); грамматические правила (синтаксис), которые позволяют выстраивать саму структуру фраз в единстве с содержанием, и передавать в акте коммуникации самые тонкие движения мысли.

Дерзость предположений

В обсуждениях разных гипотез о происхождении языка сломано так много копий, что трудно выделить среди них хоть несколько уцелевших.

Одна из них принадлежит Альфреду Расселу Уоллесу, независимо от автора теории естественного отбора самостоятельно пришедшему к тем же результатам. Но на язык он их распространять не стал, ссылаясь на то, что это – не чешуя, и не плавники, которые эволюция отшлифовывала тысячелетиями. Он был убежден в том, что язык вложен в мозг человека Богом.

Основоположник современной лингвистики Ноам Хомский построил свою теорию на принципе эмерджентности (целое – больше, чем просто сумма составляющих). Общеизвестный пример – съедобная поваренная соль, состоящая из частей, ничем не напоминающих целое: из ядовитого хлора и металла натрия. Всего два компонента, а каков результат! А в мозгу закомпоновано бесконечное множество нервных клеток – возможно, язык и есть одно из качеств этого потрясающего соединения.

Гипотеза приверженца эволюционной теории Стивена Джея Гулда выглядит по-другому: язык эволюционировал, но не ради коммуникации, а как инструмент самого мышления, с помощью которого предки человека строили свое представление о мире, попутно применяя язык и для коммуникации тоже.

Лингвист из Гарварда Стивен Пинкер, наоборот, считает язык уникальным адаптационным механизмом, развившимся специально для коммуникации. Не упрощая это явление, Пинкер все же проводит параллель между языком и такими инстинктами, как чихание и зевки.

Вилейанур Рамачандран в своей книге «Мозг рассказывает» первые две гипотезы считает непроверяемыми, а две другие – требующими дополнительных доводов и подтверждений. Сам же автор в вопросе об эволюции языка исходит из «синестетического» пересечения явлений, приводимых в перечисленных гипотезах.