Сергей Голубицкий. - Чужие уроки.

В 1968 году экспортный текстильный бизнес Ким Ву Чуна продемонстрировал столь выдающиеся результаты, что имя Daewoo прозвучало на заседании правительства в самом достохвальном контексте. Тем самым возникли предпосылки для вхождения в число "доверенных" предпринимателей и превращения "Великой Вселенной" в серьезный чаебол. Будучи людьми взрослыми, мы понимаем, что одними шоколадками и клиентскими застольями Олимпа не достигают. Ларчик Кима раскрывался на удивленье просто: корейский президент и диктатор, 16 лет несменяемо пребывавший у власти, генерал Пак Чжон Хи был любимым учеником отца Ким Ву Чуна, а отец Ким Ву Чуна - любимым учителем генерала Пак Чжон Хи. Вот и весь флексагон.

Переломным моментом в судьбе Ким Ву Чуна стала безвозмездная передача Daewoo в 1976 году государственного станкостроительного завода, который ни разу (!) за 37 лет своего существования не дал прибыли. Снимем шляпу: Ким Ву Чун переехал на долгие месяцы жить на завод (спал в кабинете на топчанчике), в корне пересмотрел стратегию производства, провел переобучение и перепрофилирование рабочих и уже на следующий год продемонстрировал прибыль! За станкостроительным заводом последовала судоверфь, потом завод по сборке автомобилей, затем десятки других ущербных производств. Все, что ни попадало в руки Ким Ву Чуна, превращалось в золото.

Международную империю Daewoo Ким Ву Чун выстраивал на тесных личных отношениях с государственными и политическими лидерами - Франции, Судана, Пакистана, Вьетнама, Индии, Китая, Ливии, Ирана. При абсолютной всеядности Daewoo главный вектор экспансии всегда указывал на страны Третьего мира. Это не было случайностью: осторожные американцы и западные европейцы редко заглядывали в нестабильные уголки планеты, а Ким Ву Чун свято верил: "чем больше риск, тем выше прибыль" (любимая поговорка). В самый разгар ирано-иракской войны Daewoo спокойно занималась строительством железнодорожного туннеля в Иране, а на пике американских проклятий, посылаемых в адрес Муаммара Каддафи, превратила Ливию в гигантскую стройплощадку, осваивая заказы на 1,7 миллиарда долларов.

Завоевание новых территорий всегда проходило при непосредственном участии Ким Ву Чуна: "Я должен сам почувствовать страну, подышать ее воздухом, чтобы понять, насколько удобно нам будет в ней работать", - говорил неуемный президент Daewoo. Сослуживцы поражались скорости, с которой Ким Ву Чун перемещается по свету и - главное! - заключает сделки. Однажды утром он неожиданно полетел в Гану на встречу с главой правительства. Вечером того же дня вернулся в Корею уже с подписанным соглашением о строительстве пятизвездочного отеля в столице Аккра.

При глубокой диверсификации Daewoo главной амбицией Ким Ву Чуна всегда была автомобильная промышленность. Daewoo наладила производство своих малолитражек на заводах в Польше, Украине, Иране, Вьетнаме и Индии. Самой выгодной сделкой считался договор с правительством Узбекистана, по которому компания Ким Ву Чуна брала на себя лишь половину расходов, остальное ложилось на плечи узбекских товарищей. Выбор Узбекистана был не случайным: бывшая советская республика прокладывала дорогу на перспективный российский рынок, изнывавший в тисках вазовского убожества.

Daewoo Motor (автомобильное подразделение Daewoo Group) планировал к 2000 году выйти на рубеж производства в 2 миллиона машин. Вполне реальное дерзновение с учетом того, что за год до гибели (1999) с конвейеров чаебола сошло 1,6 миллиона автомобилей. В кризисный 1997 год империя Ким Ву Чуна, будто не замечая радикальных перемен в политическом и экономическом климате страны, продолжала набирать обороты: Daewoo поглотил единственного производителя внедорожников в Южной Корее, компанию SsangYong, и вышел на третью позицию в списке крупнейших чаеболов. В 1998 году 12 головных компаний конгломерата получили доход в 51 миллиард долларов при итоговом убытке в 458 миллионов (возникшем по большей части из-за покупки SsangYong). Подобная ситуация была бы легко переварена южнокорейской экономикой в условиях закрытого внутринационального финансирования (до 1997 года), однако теперь в Сеуле дули новые ветры. Карающий перст МВФ указал на "Великую Вселенную", раздалась команда "фас!", и через полтора года Daewoo Group прекратила существование, а Ким Ву Чун, назначенный главным виновником всех бед южнокорейской экономики, покинул родину, обрекая себя на пожизненное изгнание…

Сергей Голубицкий, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №20 от 05 Октября 2004 года.