Ардаматский В.И. - САТУРН ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

«Ясно! Все это разыгрывается им для того, чтобы поймать меня», - подумал Рудин и совершенно спокойно, глядя в глаза Канарису, сказал:

- Все, что я писал и говорил по эту сторону фронта, правда и только правда.

Канарис отвел взгляд и небрежно произнес:

- Можете идти…

Рудин встал, поклонился Канарису, потом Зомбаху и вышел из кабинета.

- Ну как? - спросил Зомбах с чуть заметной улыбкой.

Канарис встал, подошел к окну и, смотря в него, ответил:

- Пожалуй, это находка…

- Я считаю его весьма перспективным работником, - не без самодовольства сказал Зомбах.

- Что о нем говорят другие?

- Кто, например?

- Скажем, тот русский, которого я прислал вам в начале кампании… Андросов, кажется…

- Его у нас уже нет, - не сразу ответил Зомбах.

- А где он?

- Сначала он исчез, а потом мы узнали, что его ликвидировали коммунисты.

Канарис резко повернулся от окна и быстро, встревоженно спросил:

- Когда это произошло?

- В то же время, когда погиб адъютант Мюллера.

- Его труп был найден?

- Да. Но был обезображен до неузнаваемости.

- И это случилось буквально в один день с гибелью Ноэля?

- Несколько позже, я думаю.

- Что значит «несколько», что значит «я думаю»? А точно?

- Схватили его точно в тот же день. А когда казнили, неизвестно. Труп был найден спустя неделю, а то и десять дней.

- Тщательное опознание трупа было сделано?

- Да. Абсолютно точно установлено, что это труп Андросова. Следствие вело гестапо. Есть документация. - Зомбах отвечал уверенно, убежденно, так как имел на этот счет официальные данные из гестапо. Он не мог знать, что эти данные явились результатом сложной и смелой работы Кравцова.

- Так… - Канарис замолчал, смотря прямо перед собой напряженным, сосредоточенным взглядом. - Мне очень не нравится эта история, - произнес он задумчиво. - Почему я о ней ничего не знал?

- Довольно ординарное происшествие. Красные все время охотятся за своими изменниками, - устало сказал Зомбах.

- Он не был зачем-нибудь нужен Мюллеру или, может быть, наоборот, он мешал ему?

- Ни то и ни другое. Мюллер считал его хорошим, надежным работником. Предпочитал его вот этому Крамеру.

Да, Канарису очень не понравилась эта история. И хотя, судя по всему, ничего особенно тревожного в ней не было и, очевидно, красные действительно разделались с тем человеком, случай, как говорится, не первый и не последний, а все же от каких-то безотчетных подозрений Канарис освободиться не мог.

- Я хотел бы посмотреть материалы гестапо по этому случаю… - сказал он.

- Хорошо. К утру они будут у вас, - недовольно отозвался Зомбах.

Канарис ночевал у Зомбаха. После ужина они прослушали по радио из Берлина последнюю фронтовую сводку и обзор новостей за день. Сводка была сугубо оптимистическая. Почти вся она была посвящена прорыву к Волге. Захвачено огромное количество пленных и вооружения. Танковые колонны и.моторизованные части стремительно вонзаются в разрушенную оборону русских и ведут бои на уничтожение окруженных группировок вражеских войск.

- Интересно, как все это близко к действительности? - тихо спросил Зомбах.

- Думаю, что очень близко, - ответил Канарис. - У Геббельса есть стандартный прием: если на фронте плохо - сводка короткая и туманная. Но обязательно фигурирует какой-нибудь фельдфебель, совершивший сногсшибательный подвиг. Нет, нет, это наступление к Волге до сих пор действительно выглядит успешным. - Канарис поднял руку и пригнулся к радиоприемнику.

В обзоре печати передавалось заявление Черчилля по поводу событий на русском фронте. Британский премьер сказал, что он всей душой с русскими союзниками, ведущими тяжелые сражения.

«Русские предпочли бы иметь сейчас не душу Черчилля, а нечто более существенное», - съязвило берлинское радио.

Канарис рассмеялся.

- Вот это сказано точно!

- Но все же караваны из Англии в Россию, я слышал, прорываются, - заметил Зомбах.

- С огромными потерями. С такими потерями, когда эти караваны: уже несущественны для хода войны; более того, это отрезвляет англичан, и они смотрят на эти усилия своего правительства весьма критически. У нас есть сведения, что последнее время Черчилль искусственно задерживает отправку каждого каравана. Быть с русскими всей душой, но никак иначе - это, конечно, его мечта. Я убежден, если мы возьмем Сталинград и двинемся на Москву, эта хитрая лиса наглухо уйдет в нору.-

- А Рузвельт?

- Тут дело сложней. Эти загребалы хотели бы приобрести русский рынок, а заодно английские колонии, и Кремль на этот счет делает им авансы. Тут-то и имеется трещина между Америкой и Англией. Черчилль прекрасно понимает, что без Америки он - голый король. И если Москва зашатается, лиса, поджав хвост, бросится к ним. Вот посмотрите.