Константин Александрович Бакшт - Вкус жизни. Как достигать успеха, финансовой свободы и управлять своей судьбой

Стабильные статистические 2/3 населения мы назовем «экономической рациомассой» (rationis – расчет, мера) с девизом «Жить, чтобы жить лучше!» и опишем ее, используя представления и терминологию современных институционалистов (например, О. Уильямсона). Они считают, что самой большой частью рациомассы являются «оппортунисты», следующие своим интересам самым широким спектром способов, в том числе и обманным путем! В этой же группе и носители «эгоизма» – простого следования своим интересам (у неоклассических экономистов). То есть мы имеем дело с так называемой «органической (естественной) рациональностью», характеризуемой настолько слабоорганизованным экономическим взаимодействием, что нельзя запланировать и проявить в чьем-то сознании такие вещи, как деньги, рынки, права собственности и т. д., как осознанную терминологию.

Но тут-то и проявляются во всей парадоксальности исторического процесса ситуации, когда «незнание» оказывается более эффективным для достижения поставленных целей, нежели «знание» этих целей и сознательное планирование их достижений! Примером могут служить многочисленные материальные успехи индивидов, впервые в жизни взявшихся за «не свое дело» – торговлю, извоз, ремесло, посредничество и даже менеджмент. В этой группе меньшинством являются люди, сознательно воспринимающие свободу и рынок, то есть взаимодействующие на основе договора.

Основным признаком рациомассы является своеобразное отношение ее элементов друг к другу, а именно деление на «своих» и «чужих». «Свои» – это я, мы (как семья или небольшая группа по интересу), «чужие» – все остальные. Причем в чужом поведении (тем более в мотивах этого поведения) «своим» не следует особо разбираться: пусть «чужие» занимаются своими делами и не лезут в наши! «Свои» полагаются только на себя и своих близких, частная жизнь для них – единственная сфера, где существует ответственность и солидарность. Отмечено, что ориентация на частные связи – закономерное явление в период кризисов, к каковым безусловно относится и наш «переходный период».

Рационоситель (человек, семья, группа) в отличие от социоэлемента стремится не к «истине», а к адекватности – занятию (захвату!) той ему одному предназначенной общественно-экономической ниши, в рамках которой имеет смысл и право развитие его индивидуальности по уже отмеченному пути – чтобы жить лучше.

Социомасса подобна алкоголю: в малых дозах это плюралистическая пищевая добавка, в больших – тоталитарный наркотик, дурман. И непомерная величина социомассы, возникающая только за счет сдавливания и отторжения от экономической жизни рациомассы, приводит к серьезным общественно-политическим катаклизмам. Социальные лжеистины, как правило, плавно перетекающие в мракобесие, начиная с «диктатуры пролетариата» и «права наций на самоопределение» и кончая религиозным фанатизмом, сжимают рациомассу до некоторого прозрачного состояния, позволяющего «просвещать» напрямую биомассу со всеми вытекающими катастрофическими последствиями.

Гражданские и «национально-освободительные» войны, кровавые межконфессиональные конфликты и «идейный» терроризм – только часть прошлых, настоящих и будущих трагедий, ответственность за которые несет узурпаторская максимизация социомассы.

Отмеченная в начале статьи тенденция выдавливания рациомассой социомассы есть признак хозяйственно-политической стабилизации переходного процесса на пути России к «расширенному обществу» (по Ф. фон Хайеку). То есть к такой общественной системе, в которой люди (или группы людей) заняты исключительно достижением личных целей, а необходимое согласование общественных сил определяется их договорным взаимодействием.

Тогда источником власти становятся не сомнительные институты социомассы (типа бюрократических вертикалей), а Закон, только которому и нужно подчиняться (или обходить его, если он слаб!). Замена власти людей властью закона – совершенно реальная имманентная (внутренне присущая) цель рациомассы, составляющей численно и «идейно» основной электорат законотворческих общественных институтов.

И о фетишах. Любовь без предмета любви – беспредметная любовь, то есть чушь. В частности, это любовь к отеческим гробам наших социоэкономистов. К примеру, уважаемый академик всех времен Д. Львов «сожалеет, что господствующая элита не осознала, что любая власть не обладает и никогда не будет обладать секретом построения справедливого общества без учета духовного и нравственного возрождения»!