Константин Александрович Бакшт - Вкус жизни. Как достигать успеха, финансовой свободы и управлять своей судьбой

Из века в век тренируясь в ответах на вопрос русских народников и меченосцев «Что делать?», мы трусливо не отвечаем на другой, параллельный, вопрос «Кому делать?». В трехпоколенную эпоху «от Ильича до Ильича» и не задумывались – конечно же, партии, правительству и какому-нибудь «Ильичу» лично. Тем более что блок партийных и беспартийных обеспечивал любому начинанию всенародную поддержку. Бессмертная ложь, слава богу, непробудно почила. А ответ ни на первый, ни на второй вопрос не дан. Почему? Все просто и непросто. Как надпись на придорожном камне: налево пойдешь – в «коммунизм» попадешь, направо пойдешь – в «капитализм» попадешь, прямо пойдешь – а это туда, не знаю куда. Ну, пошли прямо. А там одни грабли: шаг – по лбу, еще шаг – снова по лбу. Но эта дорога имеет вполне научное название – переходный период, и большим китайским скачком его точно не перепрыгнуть.

Основным отличием российских общественных преобразований является отсутствие сформировавшегося гражданского общества. Причина – не идеологические разногласия, не политические надувательства, не так любимая народом виновница – «Коррупция», а серьезные и неотвратимые экономические изменения. Проходят они, конечно, «по-нашему», в мобилизационной форме: всем – ваучеры, всем – в ларьки, всем – в челноки, всем – в фермеры и т. д. и т. п. – в ИЧП!

Горизонтальные взаимосвязи между этими народными ополчениями отсутствуют – нет соответствующих гражданских институтов в виде общепринятых совокупностей социальных норм, образцов поведения и деятельности, а также правовой основы, регулирующей эти отношения. Именно наличие которых и определяет динамическую устойчивость западноевропейских цивилизаций, в которых есть все те же «язвы», что и у нас, и в политике, и в экономике. Но, повторяем, не они решают дело!

Очевидное разрушительное общественное последствие распада социально-экономического эксперимента, известного как «построение коммунизма в отдельно взятом лагере» – это стремительное движение вниз структуры ценностей обывателя («простого человека») на уровень «выживание, пропитание, воспроизводство», с отбрасыванием других, «высших», ценностей. По-научному это деликатно формулируется как стремление к индивидуализации от социальности.

Число людей, считающих жизненным смыслом «простую жизнь», в основе которой удовлетворение примитивных органических и материальных потребностей, за последние годы возросло с 17–20 до 28% . В то же время носителей «социально-ориентированных» жизненных целей (стремление приносить пользу обществу) за 5 лет убавилось вдвое: с 10–11 до 5–6% (Плюснин Ю. М., см.: http:// www.socialpolicy.ru/reports/index.shtml).

Первая группа значительна – 28%, вторая нет – 5%. Сложим две эти цифры и отнимем сумму из 100%, получим 66% . Это сейчас.

А раньше, годы назад? Первых – 20%, вторых – 11% . Та же арифметика дает 69% . В рамках достоверности социологических наблюдений – это тождество.

Вывод интереснейший – 2/3 населения страны не подвержены маргинализации (стремлению к крайностям), эта группа – стабильна, и она качественно и количественно определяет ту общность, интересами которой и формируется «российский народ переходного периода»! Попробуем это доказать.

Для того чтобы определиться в себе – в народе переходного периода, разберемся сначала, кто же эти «маргиналы»?

По Карлу Попперу, первая и значительная группа – это закономерный, достаточно устойчивый продукт обменных издержек хозяйственной деятельности в тоталитарных обществах-государствах, где презираются свобода и рынок, где принуждают следовать неким химерическим высшим целям и планам, известным только жрецам из Верховного Органа Власти. Участники этой группы дольше всех остаются в цепях традиционного пренебрежения к праву собственности и честности контрактов, ограничивая свои потребности простым «выживанием» (воспроизводством). Им можно приписать девиз «Жить, чтобы выжить!». Мы будем называть эту группу «экономической биомассой» (bios в переводе и есть жизнь).

Вторую группу «маргиналов» мы назовем «экономической социомассой» и припишем ей для ясности девиз «Жить для общества!» (societas – общество). Кто это? Во-первых, социомасса характеризуется надэкономичностью, ее общественное сознание представляет из себя интеллектуальную (так, по крайней мере, считает она сама) силу, претендующую на функции управления и формирование мотивации хозяйственной деятельности низших масс (в их терминологии – «трудящихся»). В частности, корифеи (и не корифеи) нашей ясновидческой, рецептурной экономики безусловно принадлежат к социомассе. Там же проводит рабочее время и так называемая политическая элита. Эта адресация связана не с процессом, а с результатами деятельности социомассы не только в переходный, но и в допереходный период. Знаменитую фразу «Нет пророков в своем отечестве», рассматривая в приложении к социомассе, следует дополнить словами «и не надо!». Есть кому разобраться и без них.