Робин Грейди - Счастливые дни

«А где ты был во все те вечера, когда я хотела с тобой поговорить?» – наверняка сейчас думала его мать.

В то время как глава семьи целыми днями пропадал на работе, она занималась воспитанием детей. Два раза в год они вместе ездили в отпуск. Кроме того, отец всегда присутствовал на семейных праздниках и был в курсе того, что происходит в жизни каждого из его детей. Но, став старше, Зак начал понимать, какой одинокой чувствовала себя мать, когда отец допоздна засиживался на работе и уезжал в выходные по делам.

Они никогда не выясняли отношений в присутствии детей, но Зак несколько раз слышал, как они ругались среди ночи. Мать обвиняла отца в измене и грозила ему разводом. Тогда Зак забирался с головой под одеяло и молился, чтобы его родители остались вместе. Он не верил, что отец изменял матери. Разве что его любовницей была его работа.

Когда его родители вместе вошли в главную гостиную, где играл небольшой оркестр и вечеринка была в разгаре, Зак снова повернулся лицом к окну. Он надеялся, что его родители помирятся, но поймет, если этого не произойдет.

В начале подъездной аллеи показались горящие фары автомобиля. Когда машина подъехала ближе, Зак понял, что это такси и на нем, скорее всего, приехала Тринити. Подойдя к входной двери, он сказал Китсу, их швейцару, что сам встретит этого гостя.

Стоя в огромном портике, Зак увидел, как водитель такси открыл пассажирскую дверцу, и из нее вышла Тринити Мэттьюз.

На ней было длинное узкое темно-красное платье с отделкой в виде двух перекрещивающихся полос серебристой парчи на корсаже. Они огибали шею, так что в бретелях не было необходимости. На плечах у нее лежала легкая шаль, концы которой легонько колыхались на ветру.

Когда Тринити увидела его, ее глаза расширились на мгновение, но она быстро успокоилась, поправила шаль и крепче прижала к груди серебристый клатч. Она выглядела как сказочная нимфа, и от ее красоты у него захватило дух.

Не в силах стоять на месте, Зак пошел ей навстречу. Когда они приблизились друг к другу, он взял обе ее руки в свои. Ему хотелось усадить ее в такси и увезти куда-нибудь, где они будут только вдвоем, но вместо этого он улыбнулся ей и, взяв ее под локоть, повел в дом.

Тринити ожидала увидеть роскошь, но величественный особняк, стоящий у воды, превзошел все ее ожидания. От него исходило очарование старины. Он напомнил ей дома, которые она видела в старых черно-белых фильмах.

– По сравнению с этим домом моя квартира-студия кажется крошечной, – сказала она Заку, когда они поднимались по каменной лестнице. – Когда он был построен?

– В тысяча девятьсот тридцать шестом году. К нему примыкает участок в четыре гектара. Когда мы с братьями и сестрой здесь жили, дом с семью спальнями, библиотекой, бальным залом, кабинетом и множеством других помещений не казался таким огромным, но для двоих пожилых людей он велик.

– Твои родители собираются его продавать?

– Они пока думают.

Они вошли в роскошное фойе с массивной трехъярусной люстрой, свисающей с высокого потолка. Рамы украшающих стены картин были позолоченными.

Зак обезоруживающе улыбнулся:

– Пойдем я познакомлю тебя с моей семьей.

Семья…

У Тринити засосало под ложечкой, и она приложила ладонь к животу, чтобы ослабить неприятное ощущение. С точки зрения логики бояться ей было нечего. Судя по тому, что она слышала, Харрисоны замечательная семья. Их богатство и положение в обществе ее не пугали. Причина ее нервозности была в том, что Зак пригласил ее сюда как свою девушку. Это означало, что все будут разглядывать ее с любопытством и задавать ей множество вопросов. Тринити решила как можно меньше говорить о себе и своем прошлом. Она была уверена, что Зак ее поймет.

– Дети здесь? – спросила она, когда они прошли под высокой резкой аркой.

– Без маленьких озорников не было бы настоящего праздника. Но в положенный час все они отправятся спать.

– В одну из семи спален? – предположила она.

Взяв у нее шаль и передав ее горничной, Зак покачал головой:

– На территории есть несколько гостевых домиков на случай, если кто-то из нас захочет остаться на ночь.

– Ты собираешься остаться на ночь?

– Да. – Он криво улыбнулся. – И ты тоже.

Прежде чем Тринити успела возразить, она оказалась в огромной комнате, наполненной людьми, и Зак, протянув ей бокал шампанского, представил ее молодому мужчине, очень похожему на него.

– Томас, это Тринити Мэттьюз.