Бертрис Смолл: Франческа, строптивая невеста

Лоренцо коротко рассмеялся.

– Только не пытайтесь поймать меня в свои сети, шалунья, – предупредил он. – Не будь вы девственницей, скорее всего уже сделал бы вас своей любовницей. Однако, как и родители, я желаю вам счастья, а для этого необходимо выйти замуж. Идите же, чаровница!

Франческа надула хорошенькие губки, но, поняв, что Медичи все равно больше ничего не скажет, повиновалась и присоединилась к родителям. Все трое покинули дворец и в семейном паланкине отправились домой. По дороге Франческа сгорала от любопытства.

– Какое же решение нашел для меня синьор Медичи? – нетерпеливо спросила она отца.

– Поговорим об этом дома, – твердо ответил Джованни Пьетро д’Анджело. – Не раньше.

– Речь идет о моей жизни, – возмутилась Франческа. – Неужели я не имею даже права узнать собственную судьбу?

– Матерь Божья! – воскликнула Орианна. – Замолчи немедленно! Отец ясно сказал, что сейчас никаких обсуждений. Хотя бы однажды сделай так, как тебе приказано! Я всегда воспитывала тебя в строгости, но в Венеции ты окончательно забыла и о послушании, и о манерах. Дед все тебе позволял и в итоге безнадежно избаловал. Слава богу, что ты не успела устроить скандал больший, чем тот, который разразился после бесстыдной беготни за Энцо Циани. Не случайно поползли слухи, что добродетель твоя сомнительна! Веньеры веками оставались одной из самых почтенных семей Венеции; среди наших предков есть даже дож! Но вот приехала ты и умудрилась выставить древний род на посмешище!

– Знаю, мама, знаю, – утомленно ответила Франческа. – Дедушка не уставал вбивать мне в голову блестящую историю вашей семьи.

Орианна гневно взглянула на дочь, и та наконец угомонилась.

Джованни Пьетро д’Анджело едва заметно улыбнулся. Что и говорить, мать и дочери стоят друг друга. Старшая, Бьянка, отважилась последовать зову сердца ценой утраты близких, однако Франческа в еще большей степени унаследовала и решительный характер, и упрямство Орианны. Достигнув цели, Бьянка сразу становилась милой и спокойной, в то время как Франческа страстно сражалась до победного конца и никогда не шла на компромисс. Совладать с ней удастся только очень сильному человеку. Слава богу, что Лоренцо Медичи предложил блестящее решение острой проблемы. Оставалось лишь убедить дочь – задача не из легких. Торговец шелком отличался спокойным нравом, а потому многие считали, что в его семье правят женщины. Но на самом деле все было иначе. Да, Джованни Пьетро д’Анджело почти никогда не повышал голоса и все же умел настоять на своем. Ни один из деловых партнеров уважаемого председателя гильдии Арте ди Пор Санта-Мария – гильдии торговцев шелком – не усомнился бы в его несгибаемой твердости.

Наконец носильщики опустили паланкин возле палаццо на площади Санта-Анна. Джованни, Орианна и Франческа вышли, по мраморным ступеням поднялись к резной дубовой двери и, войдя в дом, по широкому коридору направились в библиотеку. В камине уютно горел огонь: стояла ранняя весна, и день выдался холодным. Слуга принес закуски, поставил поднос на стол и вышел из комнаты. Только после этого глава семьи начал разговор:

– К северо-западу от Миланского герцогства находится небольшое герцогство под названием Террено Боскозо – древнее владение, которым правит старинный, уважаемый и богатый аристократический род.

Франческа слушала со скучающим видом и даже позволила себе зевнуть. Заметив это, Орианна нахмурилась и больно ущипнула ее. От неожиданности Франческа подпрыгнула, жалобно пискнула и смерила мать негодующим взглядом.

Джованни, разумеется, заметил мимолетную стычку, однако значения ей не придал и, как ни в чем не бывало, продолжал говорить:

– У нынешнего герцога Тита один-единственный сын – поздний ребенок. Достойный правитель желает удалиться на покой, однако прежде намерен женить наследника. Он пригласил в Террено Боскозо трех достойных молодых дам, чтобы сын мог поближе с ними познакомиться и выбрать невесту, сообразуясь с собственным вкусом. Поскольку подобно многим высокопоставленным особам герцог имеет финансовый интерес в банке Медичи, он написал Лоренцо письмо, в котором попросил найти во Флоренции претендентку на руку сына. Лоренцо счел Франческу единственной молодой флорентийкой, достойной высокой чести; больше того, он полагает, что именно она одержит победу в состязании. – Джованни внимательно посмотрел на дочь.

– Итак, ты станешь герцогиней, девочка моя, – веско произнес он, – но почувствуешь себя королевой.