Мелани Милберн: Продлить наше счастье

– Она так же раздосадована, как и вы, – ответил адвокат. – Она намерена оспорить завещание.

Еще бы! Алехандро знал, как женщины коварны. Теодора Марлстоун будет протестовать и суетиться для отвода глаз. Чтобы отвлечь внимание от своих корыстных мотивов. Конечно, она хочет выйти за него замуж. Он считался лучшей партией. Один из самых завидных холостяков в Аргентине, если не в мире.

– Каковы ее шансы?

– Невелики, – сказал адвокат. – Завещание неоспоримо. Кларк Марлстоун написал его, будучи в здравом уме. Три врача подтвердили это. Такое чувство, что он подозревал, будто вы не захотите подчиниться его воле. Было бы неразумно пытаться все отменить. Мой совет – делать то, что говорится в завещании, и исполнить все в точности. Это всего лишь на полгода.

Алехандро провел рукой по волосам. Он уже взял на себя достаточно обязательств, став опекуном двух беспризорных детей, Софи и Хорхе. Он дает им питание, жилье и образование, а также чувство защищенности. Ему не нужна жена и дополнительные хлопоты. У пятнадцатилетнего Хорхе – переходный возраст. Он еще не решил для себя, что выбрать: бунт или уважение к авторитетам. Этим мальчик сильно напоминал Алехандро младшего брата Луиса, которого в этом возрасте тоже кидало из одной крайности в другую. Помнил он и сколько всего приходилось предпринимать, чтобы уберечь Луиса от беды. Софи тоже вызывала беспокойство: недавно она выразила желание переехать в Буэнос-Айрес, чтобы выучиться там на парикмахера-стилиста. Это было зрелое решение, но Алехандро не мог себе представить, что она будет жить одна в большом городе, без той поддержки, которую он оказывал ей.

Нет, сейчас женитьба была ему совсем ни к чему. Тем более на какой-то незнакомке. И вообще Алехандро чувствовал беспокойство при одной мысли о браке. Позволить кому-то быть рядом сейчас – вовсе не значит быть вместе вечно. Взять хотя бы его мать. Как она поступила с отцом? Сначала она с гордостью носила обручальное кольцо и воспитывала детей, но в какой-то момент просто исчезла. Упорхнула во Францию, чтобы начать все с чистого листа. Кольцо и двух растерянных мальчишек она оставила в старой жизни, вместе с документами о разводе.

Когда-то Алехандро тоже пытался создать семью, но все с треском провалилось. Самое ужасное, что он не был к этому готов. И его до сих пор злило, что тогда он позволил чувствам взять верх над разумом. На самом деле женщинам нужны всего две вещи: деньги и безопасность. И они готовы на все, чтобы получить это. Они влюбляются и перестают любить в зависимости от размера кошелька мужчины. И Алехандро не позволит манипуляциями, уговорами, обманом вновь нарушить его жизнь.

Алехандро стал старше и умнее. Теперь он уже никогда не позволит чувствам затуманить мысли или отвлечь его от важных дел. Кровью и потом он восстановил империю отца, перехитрив своих противников. Он уничтожил их.

И сейчас будет то же самое.

– Где она? – спросил Алехандро у безукоризненно одетого пожилого дворецкого, который открыл дверь в особняке Марлстоун в Уилтшире.

Густые брови, белые и мохнатые, как две гусеницы, нахмурились над слезящимися голубыми глазами.

– Мисс Тедди в настоящее время занята.

– Я уверен, что она сможет втиснуть общение со мной в свой плотный график.

Алехандро подавил циничный смешок. Мисс Теодора Марлстоун, вероятно, ждет, когда высохнет ее спрей для загара или лак для ногтей, или завивает свои наращенные ресницы. Существует ли женщина более пустая, чем избалованная папина дочка?

И что, черт возьми, за имя такое – Тедди? Она что – игрушечный медведь?

– Если вы соизволите подождать здесь, я скажу ей, что вы просили об интервью для…

– Слушай, не обижайся, приятель, – перебил его Алехандро, – но у меня нет ни времени, ни желания торчать и ждать твою хозяйку, пока она наклеивает искусственные ногти. Ты либо ведешь меня к ней, либо я иду ее искать. Какой вариант выбираешь?

– Никакой, – холодно произнес женский голос.

Алехандро повернулся и увидел миниатюрную фигуру, стоящую в проеме двери, которая вела в облицованный черно-белой плиткой зал. Никаких накладных ногтей или автозагара. Одежда на ней выглядела так, словно ее достали из корзины для секонд-хенда, а кудрявые волосы напоминали скорее неряшливое темно-коричневое облако, а не прическу. Ее брюки были грязно-коричневого оттенка, клетчатая рубашка не отутюжена, а свитер крупной вязки, накинутый сверху, был покрыт катышками. Наряд был мужским и слишком большим для ее крохотной фигуры. Как шатер, накинутый на зубочистку.