Эмма Марс - Спальня, в которой ты есть

– Вы сказали все же, что самое интересное так и не нашли. Что вы имели в виду?

– Ну да, – вздохнул он с легкой улыбкой. – Отгадайте, чье дело я так и не нашел в реестре?

– Авроры?

– Именно. Авроры Дельбар. Для реестра департамента Иль-э-Вилэн ее не существует.

– Вы уверены? Даже под другой фамилией? Например, фамилией ее биологических родителей?

– Нет, это невозможно. Все дети регистрируются под фамилиями их приемных родителей. Например: Дэвид Барле, а не Лебурде. Тем не менее я уже искал, не было ли другой Авроры между 1975 и 1978 годами. Ничего не нашел.

Мне бы хотелось оказаться с ним в тот самый момент, когда он кропотливо просматривал все эти личные дела одно за другим. Поздний час, усталость… Эта Аврора могла ускользнуть от Маршадо, промелькнув перед глазами, глухая к его попыткам, готовая выгнать его из сокровенного леса сломанного детства.

Аврора Дельбар, выходит, существовала лишь на бумаге. Официально она никогда не была удочерена. Я долго не могла выйти из молчания, пытаясь найти причины, которые заставили бы людей со столь разными интересами – Луи и Дэвида Барле, Ребекку Сибони и Флоранс Дельбар – врать мне с таким единодушием.

В мою дверь вдруг несколько раз стукнули, и я резко оборвала разговор с Маршадо.

– Эль? Эль, ты спишь?

Соня.

Когда я наконец решилась открыть подруге, она тут же поведала, что навернула несколько кругов в этом квартале, прежде чем ей удалось найти мой шестиэтажный дом. Она беспокоилась обо мне. И, пользуясь своим заразительным хорошим настроением, словно бальзамом, каплющим на раны, пыталась вытащить меня из депрессии.

– Эх, не верится, что ты невеста!

– Ну да. И что?

– А то, что коли ты невеста, то выйдешь замуж, дорогая! На этот раз счастливо!

Нет ничего, в чем бы я была менее уверена. Мои шансы сочетаться законным браком с Луи теперь казались очень туманной перспективой, даже более сомнительной, чем год назад, когда я собиралась выйти замуж за Дэвида. Но у меня не было сил что-либо возразить. Этой ночью я простила Соню, зарядившись ее энергией и заразительной улыбкой.

– И что из этого следует?

– А вот что: мы все еще не отметили прощание с твоей незамужней жизнью!

Эта идея мне казалась такой же нелепой, как если бы мне предложили отпраздновать Рождество в июне. Но за следованием этой традиции угадывалось ее похвальное желание вытащить меня из океана забот, в которых она видела меня день ото дня. Почему бы не провести немного времени за бокалом вина или на дискотеке?

– Ты хочешь устроить девичник сейчас? – удивилась я.

– Да, прямо сейчас и до рассвета, как безумные, без всяких границ.

Я была подавлена, но все равно уступила, выжимая из себя показную веселость, и в конце концов убедила себя в том, что ее легкомысленная идея может излечить меня от бесконечных переживаний и размышлений, по крайней мере, этим вечером.

Соня всегда знала, какие новые модные клубы только что открылись и куда стоит пойти. В этом сезоне опять стало модно тусоваться в квартале красных фонарей, торчать в барах и клубах, где полно клиентов с определенной сексуальной ориентацией. Вот так мы и оказались в лесбийском ночном клубе на улице Фрошо, в двух шагах от Мулен Руж.

– Э… Соня, ты уверена, что это хорошая идея?

Возле входа толпились женщины всех возрастов, сгрудившиеся по парам и кучками и пьяные в стельку. Некоторые просвистели, когда мы вошли, и я даже услышала среди возгласов одно «Ням-ням!» и два «Ммм, мило!». Я чувствовала их взгляды, прикованные к нашим задницам, пока мы не исчезли из зоны видимости.

– Почему? – удивилась моя проводница. – Ты боишься, что к тебе будет приставать какая-нибудь баба?

Страх? Нет. Желание? Тем более нет, хотя я знала, что флирт со стороны женщины был бы более утонченным и лестным для такого больного эго, как у меня, нежели методы подката мужчин. В любом случае я не хотела, чтобы меня соблазнили этой ночью, какого пола бы ни был кандидат и какими качествами он бы ни обладал.

– Пойдем скорее, – увещевала меня подруга, таща в глубь заведения, – я изображу твою девушку. На крайний случай, если кто-то попытается к тебе подкатить, я тебя поцелую взасос!

Вот такой я любила Соню: естественной настолько, чтобы говорить такие вещи не краснея, непринужденно флиртуя в этой неуверенной зоне, где дружба на «ты» с желанием, но никогда не переходит к сексу.

Клуб «Каламити Джо», переделанный, закрытый и вновь открытый столько раз, что череда его закрытий и смена владельцев уже сделала его знаменитым, был заполнен элегантно одетыми тридцати– и сорокалетними женщинами. Большинство из них подчеркивали нарочитую женственность своими нарядами, прической и макияжем, иногда с помощью огромных каблуков, накладных волос и силиконовой груди. Они пустили в ход все средства, чтобы создать самый привлекательный вид, какой им могла позволить естественная красота.