Барбара Картленд - Святая и грешник

– Тогда ты можешь понять, о чем сейчас просит моя кузина.

Китти уже благосклоннее посмотрела на Пандору:

– Ну а почему вам не подходит этот пастор? У меня такое впечатление, что вы с ним парочка!

– Но это совершенно не так! И если говорить откровенно, то я скорее умру, чем выйду за него!

– Не верю! – рассмеялась Китти. – Не бывает на свете мужчин, из-за которых надо помирать. Нет, вы попробуйте-ка жить с ними! Вот это гораздо труднее! – Она снова засмеялась и, взяв бокал шампанского, который лакей подал ей на серебряном подносе, приветственным жестом подняла его в честь графа:

– За жизнь, пусть короткую, но веселую! Это мой девиз!

Лакей предложил бокал и Пандоре. С минуту она колебалась, но граф посоветовал:

– Выпейте! Уверен, что вам сейчас вино не повредит. Вы потратили много душевных сил и мужества, чтобы приехать сюда.

– И я вам очень благодарна, – тихо ответила Пандора.

– А вот благодарить не надо, – парировал граф, – тем более что у меня есть предчувствие: вы, скорее всего, пожалеете о своем опрометчивом поступке. Впрочем, какое мне дело до ваших поступков? Мне все это совершенно безразлично, – он сказал это так зло, что Пандора удивленно посмотрела на графа, а потом подумала: нет, как бы граф или кто-либо из присутствующих ни повел себя, пусть и невежливо, она не имеет права никого осуждать. Она ведь обратилась к графу за помощью, попав в отчаянное положение и надеясь, что он бросит ей спасательный круг. И он бросил его! За это она вечно будет ему благодарна!

Граф и Китти еще наслаждались вкусом шампанского, когда прибыли гости: трое молодых людей – Фредди, Клайв и Ричард. Так как к ним обращались по имени, то Пандора не сразу поняла, что все трое – титулованные аристократы. Они приехали из Лондона в собственных фаэтонах и в сопровождении трех женщин, не менее, чем Китти, роскошно одетых и ослепительно красивых. Их фамилий никто не назвал, отзывались дамы на такие ласковые обращения, как «уточка» и «детка». Молодые люди сразу пожаловались, что от дорожной пыли у них «страшно пересохло в глотках» и что они «совершенно выбились из сил». Слуги поспешно внесли еще несколько бутылок шампанского, и вновь прибывшие стали пить за здоровье графа и Китти, сопровождая тосты прозрачными намеками такого свойства, что Пандору это несколько смутило. Все они, однако, так веселились, так искренно радовались приезду в Чартхолл, а одеты были столь элегантно, что на них было приятно посмотреть.

А затем открылась дверь, и появился еще один джентльмен, и на этот раз дворецкий громогласно объявил о его прибытии:

– Сэр Гилберт Лонгридж, м’лорд!

Красивый, одетый щеголеватее остальных, сэр Гилберт оказался старше присутствующих мужчин. Глядя, как он направляется прямо к графу, Пандора вдруг почувствовала, что в новом госте есть нечто отталкивающее. Откуда явилось такое ощущение, она и сама не поняла, однако отец всегда отмечал, что она очень чутка ко всему, касающемуся людей и лошадей, и редко ошибается насчет их достоинств или, напротив, недостатков.

– Ты один, Гилберт? – удивился граф.

– Да, Фанни получила у меня отставку, – высокомерно ответил сэр Гилберт, – больше никогда в жизни не стану тратить время и деньги на женщину, которая опаздывает на свидания: можешь считать ее своей, мне это совершенно безразлично!

– Зато герцог будет в восторге, – заметил Фредди, – хотя, говоря между нами, я бы дважды подумал, прежде чем сближаться с женщиной, которую ты отставил. Кстати, Гилберт, ты так на них тратишься, что рыночные цены лезут вверх.

– Но, дорогой мой юноша, деньги для того и существуют, чтобы их тратить на удовольствия, не так ли? – небрежно отозвался сэр Гилберт.

Он оглянулся, увидел Пандору и с минуту молча ее разглядывал, а потом вдруг спросил:

– А я правильно подсчитал, сколько нас здесь присутствует? В таком случае, дорогой Норвин, ты просто ясновидец, если заранее учел, что я появлюсь с пустыми руками!

– Это моя кузина, Пандора Стрэттон, – пояснил граф, – я не знал, что она присоединится к нашему обществу; кузина явилась неожиданно.

– Но что может быть лучше вот таких неожиданных появлений? – галантно спросил сэр Гилберт и, подойдя к Пандоре, взял ее за руку и объявил:

– Очевидно, нас сводит сама судьба, моя красавица, а с ней я еще никогда не осмеливался спорить!

Достаточно было одного лишь его прикосновения, чтобы Пандора ощутила, насколько ей неприятен этот человек, и она попыталась освободить руку, но тут послышался голос графа: