Кэтрин Манн - Пламя желания

– Ты сама не была со мной до конца откровенна. Ты никогда не рассказывала мне, как поступил с тобой Дуглас. Алэйна, мы с тобой были женаты. А ты ничего мне не говорила. – Ему, и правда, было обидно. Но он проглотил обиду, чтобы не лишиться шанса на будущее.

– Мне кажется, наш брак был фиктивным. – Она сжала кулаки. – Я люблю этого ребенка, но я не понимаю, почему мы решили его усыновить, если разводились.

– Мы с тобой не разводились.

– Не придирайся к словам, – ответила она. – Это все равно что снова лгать мне. Прекрати. – В ее голосе слышалась боль. – Скажи мне, что именно произошло до того, как я потеряла память. Какими были наши с тобой отношения?

Разочарование и агония тех дней запечатлелись в сознании Портера. Он беспокойно ходил по комнате, но у него не было никакой возможности избежать ни прошлого, ни настоящего.

– Мы долго пытались зачать ребенка, – сказал он. – И в тот момент, когда мы перестали надеяться, нам позвонили и сообщили о Томасе. Это было неподходящее время, но ребенок нуждался в нас. Ему предстояла операция. Мы боялись, что он отправится в сиротский приют. Поэтому мы с тобой договорились остаться вместе, пока не будут окончательно оформлены документы об усыновлении.

– И, по-твоему, мне не нужно было об этом знать? – Она скрестила руки на груди, отгораживаясь от Портера.

– Ты была в неподходящем состоянии…

– И ты решил снова залезть в мою постель?

– Я хотел сохранить нашу семью. Я стремился снова завоевать твое расположение, как только понял, что у меня есть такой шанс.

Он остановился и положил руки ей на плечи. Он не знал, как доказать Алэйне, что он многое понял и сильно изменился. И он жаждал воспользоваться возможностью наладить с ней отношения и построить крепкую и счастливую семью. И более того, он ее любил.

– Ты воспользовался шансом поступить по-своему. – Она повела плечами, стряхивая его руки. – Забудь об этом. Забудь обо всем. Мне больно, Портер. Твое предательство слишком сильно ранило меня. Прости.

Алэйна укачивала ребенка на руках. Придя в детскую, она немного успокоилась. Ей было хорошо рядом с Томасом, хотя ее сердце наполнилось болью при мысли о том, что она не помнит большой отрезок своей жизни. Несмотря на сумбурные события последних недель, она знала, что сильнее всего на свете желает иметь семью. Время, проведенное в детской с сыном, исцеляло ее душу.

Ее драгоценный ребенок.

Томас зевнул, сонно глядя на нее.

– Томас, знай, я всегда буду любить тебя. Всегда. – Ее слова сопровождались нежной мелодией колыбельной, которая доносилась из мобильного телефона, висящего над кроваткой.

Алэйна покачала головой, по-прежнему пытаясь собрать воедино последние откровения Портера.

Оглядев рисунок на стене, который сама нарисовала, она почувствовала, как в ее мозгу один за другим возникают образы прошлого. Посещение офисов врача и специалистов. Отдых и гостиничные номера. Фрагменты из прошлого казались немного размытыми, как остатки сна после пробуждения.

На мгновение она затаила дыхание, почти испугавшись, что дыхание прогонит прочь ее воспоминания. Но вместо этого ее мысли стали яснее и ярче. Отрывки событий последних пяти лет стали обретать смысл.

А потом ее посетила еще одна мысль, от которой у нее засосало под ложечкой.

С пугающей ясностью она вспомнила поездку на автомобиле домой после того, как ей и Портеру отдали Томаса. События последних месяцев были очень напряженными, но они решились на усыновление. Алэйна вновь вспомнила о Дугласе и его нападении. И мысли о том, что было бы с Алэйной, если бы он ее не избил. Она вспомнила все до того момента, как они взяли Томаса. А потом Алэйна почувствовала всепоглощающую головную боль. Боль усилилась, когда она поняла, что о прошлом ей напомнил сын. О прошлом, от которого она скрывалась и бежала.

О прошлом, которое она таила от Портера – своего мужа и возлюбленного.

От Портера, которого любит по-прежнему.

Портер рвал и метал, стараясь отыскать в доме свою мать. Он должен с ней поговорить. И выяснить, почему она поставила под угрозу его второй шанс наладить жизнь с Алэйной.

Он нашел ее в кухне, где она накладывала шоколадно-мятное мороженое в серебряную чашу.

– Мама? Что, черт побери, ты делаешь? – спросил он.

– О чем ты говоришь? – Она положила себе больше мороженого и холодно посмотрела на Портера.

– Ты сказала Алэйне, что мы собирались с ней развестись.

Лицо Кортни оставалось бесстрастным. Она беспечно пожала плечами: