Джоджо Мойес: Одна в Париже

Он протягивает Нелл руку. И Нелл позволяет снова себя обнять. Садится к нему на колени и внимательно изучает его симпатичное, добродушное лицо.

– Нет, ты именно такая, Нелл из Англии. Ты такая, какой захочешь быть.

А за окном тем временем постепенно светает. У Нелл кружится голова от вина и усталости. Они снова целуются. Поцелуй длится целую вечность, Нелл и сама теперь точно не знает. Похоже, она так и не протрезвела. Она сидит, прижавшись губами к губам Фабьена, и обводит кончиком пальца черты его милого лица.

– Это была лучшая ночь в моей жизни, – тихо произносит она. – Мне кажется… будто я наконец проснулась.

– Мне тоже.

Они снова целуются.

– Но я думаю, что сейчас нам пора остановиться, – говорит он. – Я стараюсь быть джентльменом. И помню, что ты мне говорила. Поэтому вовсе не хочу, чтобы ты считала меня убийцей с топором или сексуальным маньяком. Или… кем-то там еще.

Нелл берет его за руку.

– Слишком поздно, – бросает она и силком поднимает Фабьена с дивана.

Фабьен просыпается и, не успев толком разлепить глаза, понимает: что-то изменилось. Что-то сдвинулось в мертвой точки, и он больше не ощущает привычной тяжести, с самого утра давящей ему на плечи. Он удивленно моргает, чувствуя странную сухость во рту, и приподнимается на локте. В комнате вроде все по-прежнему. Похоже, он вчера здорово перебрал. Он пытается разогнать туман в голове и неожиданно слышит шум воды в ванной.

И тогда перед его мысленным взором начинает оживать картина прошлой ночи.

Он откидывается на подушку, пытаясь восстановить ход событий. Вспоминает девушку, танцующую на барной стойке, ночную прогулку по Парижу и то, как встречал рассвет в ее объятиях. Вспоминает смех и ее записную книжку с нелепым списком, чарующую улыбку, сплетенные тела.

Фабьен тотчас же вскакивает с постели, чтобы натянуть джинсы и первый попавшийся под руку свитер. Заправляет кофемашину и стремглав бежит в булочную за круассанами. Возвращается к себе и видит, как она выходит из ванной. На ней вчерашнее зеленое платье, мокрые волосы рассыпались по плечам. И оба на секунду замирают.

– Доброе утро.

– Доброе утро.

Она наблюдает за ним, ожидая увидеть его реакцию. Он улыбается, и ее лицо сразу расцветает в ответной улыбке.

– Мне пора возвращаться в отель и ехать на вокзал. Уже… довольно поздно.

Он смотрит на часы:

– Да, ты права. А мне надо на работу. Но у тебя ведь найдется минуточка выпить кофе? Я принес круассаны. Ты не можешь уехать из Парижа, не выпив кофе с круассанами.

– Ладно, на это время точно найдется, если я тебя, конечно, не задерживаю.

Теперь, когда рассеялся дурман прошлой ночи, они чувствуют некоторую неловкость. Они садятся рядышком на накрытую покрывалом кровать, достаточно близко друг к другу, чтобы показать взаимную симпатию, но без намека на нечто большее. Нелл делает глоток кофе и закрывает глаза.

– Как вкусно, – говорит она.

– Сегодня утром мне все почему-то кажется особенно вкусным, – отвечает он.

Он жадно ест, поскольку чувствует себя голодным как волк, но, заметив, что увлекся, останавливается и предлагает Нелл еще круассан, от которого она отказывается. За окном звонят церковные колокола и звонко лает чья-то собачонка.

– Я вот тут подумал, – с набитым ртом говорит Фабьен. – У меня есть идея для новой книги. Она будет о девушке, которая составляла списки на все случаи жизни.

– Ох, я бы на твоем месте не стала об этом писать, – лукаво смотрит на него Нелл. – Кто в это поверит?

– Отличная история. И девушка эта – потрясающая личность. Только у нее слишком тревожная психика. Ей непременно надо все взвешивать…

– Ну да. Все «за» и «против».

– Все «за» и «против». Отличное выражение.

– И что с ней случилось?

– Ну, я пока не знаю. С ней происходит нечто такое, что заставляет ее избавиться от прежних привычек.

– Блин! – восклицает Нелл.

Он ухмыляется, облизывает пальцы и говорит:

– Да, блин!

– Но тебе придется сделать ее настоящей красавицей.

– Мне вовсе не придется ничего делать, поскольку она и есть настоящая красавица.

– И очень сексапильной.

– Ну, для этого достаточно посмотреть, как она танцует на барной стойке.

Он наклоняется к ней, чтобы угостить кусочком круассана, и через секунду они уже целуются. Потом еще и еще. И неожиданно забывают и о круассанах, и о работе, и о поезде до Лондона.

Некоторое время спустя Фабьен высаживает ее у отеля неподалеку от улицы Риволи. Сегодня воскресенье, пробок на дорогах нет. Редкие туристы фотографируют исторические здания. Фабьен уже прилично опаздывает на работу, но в ресторане пока немного клиентов, разве что постоянные посетители, которые приходят посидеть в компании своей собаки за газетой, или приезжие, которым надо убить время до поезда. Хотя чуть позже, часам к четырем, ресторан уже будет набит под завязку.