Эндрю О’Коннор: Армстронги. Загадка династии

– Так ты все-таки думаешь использовать бутафорский пистолет, как предлагает Брайан? – спросил Нико, когда они вошли в гостиную.

– Нет, по крайней мере, пока нет. Сначала я хочу взглянуть, что было записано в рапортах полиции.

– В рапортах полиции? – удивленно переспросил Нико.

– Ну да. Когда сегодня ночью лошадь опять понесла, я решила послать запрос в полицию насчет того криминального расследования. Возможно, это прольет какой-то свет на ситуацию.

Нико устало опустился на диван.

– И сколько это займет времени? – нахмурившись, спросил он.

– Меня заверили, что совсем немного. У меня есть друг в пресс-службе полицейского управления, который пообещал найти эти материалы в полицейских архивах побыстрее. Максимум за два дня. Я пока Брайану ничего не говорила, потому что он придет в ярость из-за такой задержки в съемках.

Кейт заметила, что Нико нахмурился еще больше.

– Что случилось? – спросила она, наливая два бокала вина.

– Просто, когда мы все это затевали, я не думал, что мы будем сосредоточивать внимание на убийстве Чарльза. Я считал, что фильм будет о светской жизни этого дома.

– Но мы просто обязаны были включить в фильм это преступление – это изюминка всего сюжета! Публика обожает громкие злодеяния! – Она подала мужу бокал и села рядом, положив голову ему на плечо.

– Тебе легко так цинично рассуждать – это ведь не твоего прадедушку застрелили той жуткой ночью.

– Да уж! Мой прадед, скорее всего, был среди тех крестьян, которые так радовались, когда его убили! – рассмеялась она. Хотя Кейт и выросла в Нью-Йорке, семья ее была родом из этих мест.

– В этом нет ничего смешного, Кейт. Я чувствую, что этим предаю своих предков. Нет, я, конечно, не хочу сказать, что Чарльз был святым…

– Да, до святого ему было далеко!

– Я просто имею в виду, что нам не следует так фокусировать внимание на его отрицательных чертах.

– Да ладно тебе, Нико! Любой был бы только рад такому аристократическому самодуру в истории своего рода! Ты должен гордиться этим!

– В любом случае, думаю, теперь уже отступать слишком поздно, – вздохнул он.

– Вот именно! После того как я вложила в этот проект столько сил и времени, тебе, Нико, даже думать об этом не стоило бы. Мне нужно, чтобы ты меня поддерживал! – Голос ее звучал обиженно.

Он должен был признать, что над этим проектом она работала круглосуточно. Он знал свою жену: если она что-то решила, то отдавалась этому полностью. Она раскопала копию материалов расследования убийства Чарльза и скрупулезно изучила их, чтобы максимально достоверно отразить это в фильме. Она подняла все газетные статьи не только об этом преступлении, но также и о той жестокой войне за землю, которую лорд Чарльз вел с крестьянами-арендаторами.

Он улыбнулся:

– Прости. Разумеется, я поддерживаю тебя и если кем-то и горжусь, то только тобой – за то, что ты без устали трудишься над тем, во что веришь.

– Спасибо тебе, Нико, – улыбнулась она ему в ответ. – Пойдем-ка спать – завтра предстоит новый съемочный день, и вставать придется рано.

Кейт шла через зал для танцев в Армстронг-хаусе и говорила, обращаясь к снимавшей ее камере:

– Этот бальный зал Армстронг-хауса стал свидетелем множества экстравагантных приемов. Армстронги славились тем, что были щедрыми и гостеприимными хозяевами, и, будучи одним из самых знатных родов ирландского дворянства, проживавших в так называемых Больших домах, были достаточно обеспеченными, чтобы поддерживать присущий им стиль жизни. Источником их благосостояния было несколько тысяч акров окрестных земель, которые сдавались в аренду крестьянам-фермерам, чей образ жизни резко контрастировал с жизнью хозяев.

Именно испорченные отношения между арендаторами и лордом Чарльзом стали причиной настоящей войны за землю, приведшей в конце концов к покушению на Чарльза. Согласно материалам официального расследования, с обеих сторон имело место множество проявлений враждебности и агрессии. Главной свидетельницей этого расследования была мать Чарльза, леди Маргарет Армстронг. В то время леди Маргарет жила в Хантерс-Фарм, вдовьем доме, расположенном у дороги неподалеку от главного въезда в поместье Армстронг-хаус. Леди Маргарет засвидетельствовала, что в ночь на восьмое декабря тысяча девятьсот третьего года она услышала звук выстрела. Встревожившись, она открыла парадную дверь и, по ее словам, увидела крестьянина, пробегавшего с ружьем мимо ее дома со стороны места преступления.