Мари-Бернадетт Дюпюи: Сердцу не прикажешь

– Вот мы и приехали, Элен… Сегодня вы были так… Я не нахожу слов… Так восхитительны! Так…

Она посмотрела на своего спутника с удивлением. Филипп, всегда такой сдержанный, и вдруг запинается на каждом слове? Мужчина же не решался посмотреть ей в глаза.

– Элен…

– Что?

Дыхание у Филиппа стало сбивчивым. Он помолчал еще немного.

– Элен!

– Филипп, что с вами?

– Вы согласны выйти за меня?

Элен не сразу нашлась с ответом. Она долгое время ждала и боялась этого вопроса. Отвечать следовало искренне, но так, чтобы его не обидеть.

– Вы – мой лучший друг, Филипп, но…

– Ясно. Простите меня, Элен, и не будем больше об этом говорить. Ваш талант, эмоции… Доброй ночи!

– Доброй ночи.

Он захлопнул дверцу автомобиля и уехал.

Не раздеваясь, Элен упала на кровать. Очарование вечера испарилось. Потихоньку подкрадывалась мигрень, начала болеть спина. Девушка сожалела о том, что была вынуждена огорчить Филиппа. Смогут ли они после этого остаться друзьями? Как бы то ни было, им обоим придется постараться.

После напряжения последних недель она испытывала потребность открыть кому-нибудь душу, хотела утешения и поддержки. Кому-нибудь, кроме матери… И вдруг сумасбродная идея пришла ей в голову: Александр!

Ей захотелось с ним поговорить, и немедленно. Без лишних раздумий девушка бросилась к телефону.

И услышала в трубке гудки… Машинально Элен посмотрела на часы, и оказалось, что уже почти час ночи. Чем Александр может быть так занят? И где он? Дрожа всем телом, она поддалась порыву ярости и сбросила телефон на пол.

Расстроенная, обманутая в своих ожиданиях, она направилась в ванную, где распустила волосы и долго их расчесывала. Движения ее со временем перестали быть порывистыми… Спустя час Элен набрала тот же номер. И снова гудки! Они звучали в пустоте, такой же, как та, что наполняла сейчас ее сердце. Обжигающе горячий душ помог ей успокоиться. Накинув на плечи пеньюар, Элен легла на кровать и поставила рядом телефон. Было двадцать минут второго. Решив, что эта попытка – последняя, она набрала номер и наконец услышала в трубке такое привычное и невинно звучавшее «Алло!».

– Где ты был так долго? – спросила она сердито, с бешено бьющимся сердцем.

Впервые с момента знакомства, и даже не отдавая себе в этом отчета, она обратилась к нему на «ты».

Александр не мог не удивиться, но ответил спокойным тоном:

– Сегодня у нас в церкви была встреча с молодежью. Я только что вернулся. Твой концерт прошел успешно?

– Да, – лаконично ответила Элен.

– Расскажешь, когда вернешься. Кстати, а когда ты возвращаешься?

– Еще не знаю.

– Как это?

– Мне не хочется возвращаться! – резко заявила Элен.

И расплакалась.

Ее реакция Александра озадачила, и он спросил мягко:

– Что-то случилось? Звонишь среди ночи, и у тебя плохое настроение…

Но она не слушала, просто тихо плакала в трубку.

– Александр, если бы в твоем распоряжении был самолет, ты бы прилетел?

– К тебе?

– Да, в Париж, прямо сейчас!

– Элен, ты просто очень устала, иди спать. Позвонишь мне завтра. Уже очень поздно, и мне пора ложиться.

Он сухо попрощался и положил трубку. Элен еще долго плакала от ярости и разочарования. Мысли путались у нее в голове: «Я его ненавижу… Я его люблю… О да, я люблю его! Но так быть не должно…» И вдруг новая идея овладела ее сознанием: «Он будет мой! Даже если придется бороться за него месяцы и годы, он все равно будет мой!»

По-испански «Я тебя люблю» звучит как «Te quiero», дословно – «Я тебя хочу». И она хочет его, хочет Александра! Но вера молодого священника глубока… Захочет ли он принять эту любовь? И имеет ли она, Элен, право требовать любви ответной? «Да!» – решила она для себя. И с этим уснула.

После непродолжительного и беспокойного сна Элен приняла решение остаться в столице еще на неделю. Будет время подумать, да и Александр, возможно, встревожится…

Они с матерью долго говорили по телефону. Элен рассказала и о прогулке по Монмартру, и как прошел концерт, и что Филипп предложил ей стать его женой (правда, не уточнила, что именно она ему ответила). Но о главном умолчала. Казалось, душевная близость, к которой они обе успели привыкнуть, исчезла в одно мгновение.

Франс разговор с дочерью озадачил. Что происходит?

Голос у Элен был какой-то странный, почти чужой.

Попрощавшись с матерью и не дав себе времени подумать, стоит это делать или нет, – хотя справедливым было бы признать, что в последние несколько часов она действовала, подчиняясь порыву, – Элен позвонила Филиппу.