Анна Тодд - Ничего больше

Я не мог вспомнить последний ингредиент, хотя мы делали глазурь только вчера вечером.

– Молоко.

Я кивнул.

– Точно, молоко и семнадцать капель пищевой краски.

Она бросила на меня быстрый взгляд.

– Одну или две капли.

– Хорошо. Десять капель. Я понял.

Нора рассмеялась, закатив глаза. Я заметил, что к ней вернулась прежняя живость.

– Две капли.

Я достал из шкафа коробочку с пищевыми красителями.

– Ну, чтобы я все сделал правильно, нужно, чтобы кто-нибудь за мной приглядывал. Ты случайно не знаешь какого-нибудь пекаря?

Вот тебе , шеф-кондитер. Нора покачала головой.

– Не-а. С такими не знакома. – Ее лицо озарила лукавая улыбка.

Я деланно вздохнул и взял новый пакет пудры из шкафа.

– Это плохо. Не могу обещать, что ничего не перепутаю.

Нора весело взглянула на меня.

– Он ужасный пекарь, – сказала она Лайле театральным шепотом.

Девочка посмотрела на нее и улыбнулась.

Я махнул на них большой ложкой:

– Не наваливайтесь все на одного!

Нора рассмеялась.

Я подошел к холодильнику и достал оттуда молоко и пачку масла. Потом взял из посудомойки миску для смешивания. На самом деле я помнил, как делать глазурь.

По крайней мере, я так думал.

Когда я начал готовить, Нора не тронулась с места. Размешав сахар и масло, я добавил в серебряную миску ваниль и молоко и еще две капли зеленого пищевого красителя. Нора похлопала мне в ладоши.

Посидев минуту-другую спокойно, Нора встала и подошла ко мне. Она развернула торт и выбросила пищевую пленку. Я обмакнул ложку в глазурь и начал размазывать ее по ванильному коржу.

– Ого, посмотрите-ка на него! Сам украшает торт. Ты прошел долгий путь, салага.

Я рассмеялся над шуткой, и Нора толкнула меня плечом.

Потом взглянула на Лайлу.

– Чей это ребенок? Я не спросила.

– Это сестра моей подруги Поузи. Она сейчас на работе, я предложил приглядеть за малышкой. Поузи придет примерно через час и ее заберет.

Нора взглянула на меня своим пронзительным взглядом, и мне показалось, что она буквально читает мои мысли. У меня участился пульс.

– Таких, как ты, поискать, Лэндон Гибсон, – сказала она мне второй раз за эти два дня.

От этих слов я покраснел, и меня не смутило, что она могла это заметить.

– Ты хорошо с ней справляешься, – заметил я, указывая ложкой в зеленой глазури на Лайлу.

– Я? Хорошо справляюсь с детьми? – искренне удивилась она.

– Да, – сказал я и коснулся указательным пальцем кончика ее носа так же, как она сделала это вчера.

– Эй, ты украл мою фишку!

Она повернулась ко мне и оказалась в нескольких дюймах от моего лица.

Я аккуратно распределил ложкой глазурь по коржу будущего торта, стараясь хорошо намазать края.

– Не пойму, о чем ты говоришь.

Я взглянул на потолок, потом перевел взгляд на торт.

Нора снова подтолкнула меня.

– Врун.

– Я врун, а у тебя есть секреты. Мы похожи…

Это вырвалось прежде, чем я смог сдержаться, и я расстроился, что на ее лице вновь появилась озабоченность.

– Это не одно и то же. Секреты и ложь – разные вещи, – возразила Нора.

Я повернулся, уронив ложку на край блюда.

– Вовсе нет, прости.

Нора не смотрела на меня, но я заметил, что ее озабоченность рассеивается с каждым выдохом.

– Пообещай мне одну вещь, – наконец, заговорила она.

– Все что хочешь.

– Не пытайся мне помочь.

– Я… – Я колебался.

– Обещай мне это, – наставала Нора, – а я пообещаю тебе никогда не лгать.

Я посмотрел на нее.

– Но у тебя будут от меня секреты? – уточнил я, зная ответ наперед.

– Я не буду лгать.

Потерпев неудачу, я обреченно вздохнул. Мне не хотелось, чтобы у нее были от меня какие-то тайны.

– Это единственно возможный вариант?

Нетрудно было догадаться, что она ответит.

Нора кивнула.

Несколько секунд я обдумывал ее предложение. Только так я мог быть ближе к ней. Это было все, что я пока мог получить.

Я не был уверен, что смогу сдержать такое обещание, но это был мой единственный шанс.

С глубоким вздохом я медленно кивнул.

– Обещаю не пытаться тебе помогать.

Она выдохнула, и я понял, что она задержала дыхание в ожидании моего решения.

– Теперь твоя очередь.

Она немного поколебалась.

– Я обещаю не лгать, – она подняла свой мизинец, и я подцепил его своим. – Это договор, не нарушай его, – предупредила она.

Я взглянул на Лайлу, которая сидела за столом и увлеченно играла машинкой.

– А что случится, если я его нарушу? – спросил я.