Элиссон Вуд - Быть Лолитой

Мне бы хотелось вернуться в прошлое и поменять решение. Иногда я задумываюсь, существует ли судьба на самом деле, предопределено ли что-то заранее, суждено ли женщинам страдать.

Иногда мы сами делаем подобный выбор – Пандора сама открыла ящик, в котором заточены смерть и невзгоды; несмотря на то, что это была ловушка, несмотря на то, что она не знала, что произойдет, именно ее руки вскрыли замок. Как и в «Русалочке» (в оригинальной версии, а не в диснеевской сказке), та сама приняла решение выпить зелье морской ведьмы, которое подарило ей ноги, позволило танцевать и заполучить принца вместо волн, однако каждый ее шаг причинял такую боль, словно острый нож каждый раз впивался в ее тело. В оригинальной истории все то время, пока морская нимфа влюблялась, ее ноги истекали кровью от невидимых магических кинжалов. Даже принятие самого зелья причинило ей боль, сравнимую с пронзающим тело мечом. Тем не менее, это ее выбор. Она так захотела. Каждый шаг сделан по ее воле.

Кажется, неважно, активно ли или пассивно ведет себя девушка, она обречена.

До того как вернуться в школу Хант Хай и встретить мистера Норта, я никогда не читала Набокова. Лишь вскользь слышала о «Лолите» – сексуальная девочка, которая охмуряет мужчин и расплачивается за это. Я не знала, что Набокова считают классиком, что он писал научные труды и вел лекции на сложные темы, затрагивающие старину и уроки, которые каждый из нас должен усвоить. Не знала, что мифы, которым более тысячи лет, были переработаны в его произведениях, и не знала, как все это необратимым образом изменит мою жизнь. Я ничего не знала об этом в свои семнадцать. Знала лишь, что хочу проснуться и забыть о годах, проведенных в грусти и одиночестве, стать нормальной. Хотела вернуться в свою школу.

В выпускном классе школу Хант Хай обязали принять меня обратно. Мне полагалось видеться со школьным психологом, миссис Миллер, каждую неделю. У нее были короткие седые волосы, которые сочетались с ее серыми костюмами, и она всегда вспоминается мне в черно-белом цвете. Ее кабинет находится в отдельном крыле школы, далеко от учительской. Я честно посещала ее по крайней мере раз в неделю, как и должна, в отведенное на самостоятельную работу время.

Стоял конец сентября. Я виделась с мистером Нортом уже некоторое время, раз или два в неделю после школы. Пока еще я не писала ему , а только для него. Неважно, высыпалась я или нет, но все равно обязательно приходила в школу, чтобы увидеться с ним, а затем чтобы отвезти свою младшую сестру домой после тренировки. Однако моя посещаемость все равно была далека от совершенства.

Он никогда не делал замечания по поводу моих опозданий. Не задавал вопросы. Просто сидел рядом со мной за своим столом, и мы вместе писали. Затем менялись тетрадями, подчеркивали и обводили фразы, которые нравятся нам больше всего. Однажды, пока он ждал, когда я закончу читать (он писал быстрее и куда больше меня), он вытащил белую коробку с красно-белой лентой пекарни. Начал есть итальянское печенье, и сладкий сахарный аромат наполнил кабинет. Я отложила карандаш.

– Можно мне одно?

– Ты закончила? – его взгляд скользнул к бумагам у меня под рукой.

Я поджала губы и вздохнула, снова взявшись за дело. Услышала, как он смеется. Затем он положил руку на мое запястье, осторожно, точно держит что-то хрупкое. Он не взглянул на меня, а лишь обернул ленту вокруг моего запястья и завязал. Я наблюдала за его пальцами, волосы на его руке светились в лучах полуденного солнца. Входная дверь распахнулась…

– Привет, сестренка. Мы можем поехать домой сейчас? – Лорен вошла в кабинет. Было поздно, я потеряла счет времени. Я схватила свое сочинение, сунула его в сумку и поспешила на выход, на бегу попрощавшись с мистером Нортом.

Сидя в машине, Лорен барабанила пальцами по двери, спокойный дневной бриз задувал сквозь открытые окна.

– Он клевый, Эли, – она не глядела на меня. Я почувствовала, как заливаюсь румянцем.

Держа руль одной рукой, другой я поправила волосы, перекинув несколько прядей через плечо, чтобы скрыть от нее лицо. Посмотрела на свой новый браслет.

– Ага, точно, – сказала я и включила радио. – Как прошла тренировка по теннису? – тему об учителе мы опустили, и день продолжился как ни в чем не бывало.

Несколько дней спустя миссис Миллер прямо посреди урока попросила меня зайти к ней. Наши встречи, как правило, проводились по пятницам после занятий, когда неделя пролетала, как говорила она. Однако это не была стандартная встреча. Я сидела напротив нее за еще одним огромным деревянным столом. Большое окно без штор за ее спиной выходило на школьную парковку.