Ксения Алексу - Пропавшая Рысь

Феникс, Аризона

На следующий день

Специальный агент Ник Бьянкони кивнул Рипли, тот записывал информацию, полученную из лаборатории.

– Есть совпадения с ДНК подозреваемого, – подтвердил Ник. В его голосе звенел энтузиазм, когда он повесил трубку. Рипли поспешил сесть рядом. – Хотя, странно: совпало с результатами экспертизы из следственного отдела в штате Айова.

– Уверен? – Рипли надеялся, что им повезло, и, наконец, у них оказались образцы ДНК «охотника за головами», который никогда прежде не оставлял следов. Но Рипли ожидал, что подтверждение могло прийти из списка признанных виновными или из списка арестованных, но никак не от сектора, занимающегося сбором улик на местах преступлений.

– Я и говорю, странно.

– Позвони в лабораторию и узнай, из какого полицейского участка отправляли образцы, – велел Рипли. – И пусть как можно скорее пришлют по факсу все материалы дела.

– Этим и занят.

Через час Рипли уже ворошил документы, присланные из Айовы, из участка Плезант Хилл. Бьянкони заглядывал ему то через одно плечо, то через другое.

– Уолтер Оуэнс. Главный подозреваемый в убийстве своих родителей… с поджогом. Ему тогда было двадцать, – декламировал Рипли. – Спалил дом, пока они спали, но пожарные успели спасти пару комнат, и отдел убийств получил кое-какие образцы ДНК. Сразу после этого Уолтер исчез – конечно же, у него были доверенности на банковские счета родителей, он их обчистил незадолго до пожара.

– Значит, сейчас ему тридцать пять. – Бьянкони сел за стол напротив Рипли и начал прочесывать базы данных Бюро в поисках случая, когда Уолтер Оуэнс где-либо появлялся под настоящим именем.

– Сто восемьдесят сантиметров, семьдесят три килограмма, волосы черные, глаза карие, – Рипли продолжал читать вслух. – О, да тут кое-что есть: когда ему было девять, он попал в автокатастрофу и сильно обгорел. У него шрам от ожога третьей степени, начинается на левом виске и идет через все лицо, покрывая почти всю левую сторону. Темно-фиолетового цвета, испещренный более мелкими шрамами. А еще на левой стороне лица у него отсутствуют бровь и ресницы. Сразу после происшествия ему сделали несколько пластических операций, но врачи сделали заключение, что его уродство невозможно исправить.

– Он должен быть легко узнаваем, если, конечно, он не сделал еще несколько операций в последнее время.

– Н-да. Возможно. За двадцать шесть лет пластическая хирургия шагнула далеко вперед, особенно в том, что касается восстановления после ожогов. Надо привести в офис пластического хирурга и узнать, сможем ли мы узнать нашего нового друга, если ему делали еще операции.

Рипли вернулся к изучению материалов дела.

– Учителя и соседи, когда полиция их допросила, описывали Оуэнса как необычайно умного и скрытного. Дразнил детей, убил соседского кота. После аварии стал еще более отстраненным и нелюдимым. Родители отправляли его к психиатру, но проку не было.

Специалисты ФБР из Отдела исследования поведения еще десять лет назад составили психологический портрет «охотника за головами». Рипли сравнил эти материалы с тем, что узнал об Уолтере Оуэнсе. Все совпадало. По прикидкам ОИП ФБР, «охотник за головами» жил и убивал в малонаселенных районах не только и не столько потому, что боялся разоблачения, сколько из-за дискомфорта в местах большого скопления людей. Тот факт, что у Оуэнса был этот ужасный шрам и что для своих целей он выбрал отдаленный пустынный район, делал эту версию более чем правдоподобной.

– Звони бихевиористам, – сказал он Бьянкони. – Пусть дополнят психопортрет «охотника за головами» вот этими материалами.

– Ясно. У меня пока никаких успехов в поисках, – Бьянкони поскреб бородку. – Ни задолженностей по налогам, ни водительских прав, ни арестов. Ни в одной базе данных ничего о работе или о смерти. Похоже, имя сменил.

Рипли нахмурился, хотя эта новость вовсе не была неожиданной.

– А самая свежая фотография сделана еще до ожогов, – он рассматривал черно-белую карточку из школьного альбома, на которой Оуэнсу было восемь. – Скажу отделу специальных проектов, чтобы визуально состарили его и добавили шрамы, как в описании, которое дали соседи. Так хотя бы примерно будем знать, как он выглядит сейчас. – Рипли потер уголки глаз, пытаясь представить, на что теперь будет похожа его жизнь, в которую входил весь этот балаган с расследованием.

– Черт бы побрал этого Оуэнса.